Вертолёт опустился на посадочную площадку над жилым корпусом. Пилот посадил машину удивительно мягко. Лунд зевнула, потянулась, насколько позволяла теснота пространства, и ждала, когда винты остановятся.

— Полёт был очень приятный, — сказала она.

Кто-то засмеялся. Открыли выходной люк, и все выбрались наружу. Йохансон подошёл к краю вертолётной площадки и глянул вниз. В ста пятидесяти метрах под ним пенилось море. Резкий ветер стегал по его комбинезону.

— А может ли что-нибудь опрокинуть это сооружение?

— Нет ничего, что нельзя было бы опрокинуть. Идём, — Лунд схватила его за руку и потащила вслед за другими пассажирами.

У лестницы стоял невысокий плотный человек с бородой и махал им рукой.

— Тина, — позвал он, — что, соскучилась по нефти?

— Это Ларе Йоренсен, — сказала Лунд. — Он отвечает за вертолётное и судовое движение у Гульфакса-С. Он тебе понравится, он отличный шахматист.

Йоренсен шёл им навстречу. На нём была форменная куртка «Статойла», и Йохансону он показался похожим на заправщика.

— Я по тебе соскучилась, — засмеялась Лунд.

Йоренсен улыбнулся. Он прижал её к груди, и это привело к тому, что его светлая шевелюра оказалась под её подбородком. Потом он пожал руку Йохансону.

— Вы выбрали неудачный день, — сказал он. — В хорошую погоду видна вся гордость норвежской нефтяной индустрии. Остров за островом.

— Работы много? — спросил Йохансон, спускаясь вниз по винтовой лестнице.

Йоренсен отрицательно помотал головой:

— Не больше, чем обычно. Ты хоть раз бывал на платформах? — Как большинство скандинавов, Йоренсен быстро переходил на «ты».

— Давненько не был. Много нефти достаёте?

— Боюсь, всё меньше. На Гульфаксе с давнего времени стабильно, ровно двести тысяч баррелей из двадцати одной скважины. Собственно, неплохо. Но мы недовольны. Потому что виден конец. — Он показал в сторону моря. В нескольких сотнях метров Йохансон увидел танкер, стоящий на причале у буя. — Только что заправили его. Придёт ещё один — и это всё на сегодня. Запасы иссякают, ничего не поделаешь.

Места добычи находились не непосредственно под платформами, а в некотором отдалении. Подняв нефть, её очищали от воды и соли, отделяли от газа и размещали в цистерны вокруг подножия платформ. Оттуда нефть откачивали через нефтепровод в буи. Вокруг платформ на 500 метров была зона безопасности, которую не имело права пересечь ни одно судно, за исключением ремонтных катеров, обслуживающих платформу.

Йохансон заглянул за перила.

— Разве «Торвальдсон» не здесь? — спросил он.

— У другого буя. Отсюда не видно.

— Даже исследовательские суда не подпускаете?

— Нет, хватит с нас рыбаков, которых то и дело приходится отгонять.

— Что, много неприятностей от рыбаков?

— Да не так чтобы много. На прошлой неделе пришлось воспитывать одних, они загнали косяк рыбы аж под платформу. На Гульфаксе-А недавно было хуже. Маленький танкер с повреждением мотора. Продрейфовал. Мы послали туда пару наших людей, чтобы отогнать танкер, но потом они сами справились.

То, что рассказывал Йоренсен, в действительности описывало потенциальную катастрофу, которой боялись все.