Поэтому не было ни особой дискуссии, ни тем более возражений.

И два месяца назад Арман Гамаш принес присягу в качестве старшего суперинтенданта самой мощной полицейской организации в Квебеке. А может быть, во всей Канаде.

Но Леа Ру понимала, что при всей своей власти Гамаш абсолютно бессилен в данной ситуации с существом на деревенском лугу.

– Знаете, наши пирожные можно заказать в бистро, – сказала Сара, когда они уходили, и показала на коробочки в их руках. – Мы делаем поставки Оливье и Габри.

– Merci, – откликнулась Кэти. – Мы отнесем эти в книжный магазин, поделимся с Мирной.

– Она любит шоколадные пирожные с орехами, – сказала Сара. – После появления Жаклин пирожные пользуются большим успехом.

Она посмотрела на эту женщину, гораздо более молодую, – так гордая мать может смотреть на свою дочь.

Если закрыть глаза на багеты, приезд Жаклин стал вполне достойным ответом на молитвы Сары. Ей было под семьдесят, а она каждое утро вставала в пять, чтобы успеть приготовить хлеб, и затем весь день проводила на ногах. Такая нагрузка в ее годы становилась непомерной.

Закрытие пекарни она даже не рассматривала как вариант. И полностью отходить от дел тоже не собиралась. Но рутинные обязанности она хотела переложить на кого-нибудь другого.

И вот три месяца назад появилась Жаклин.

Если бы только научить ее печь багеты.

Потом они втроем уселись вокруг печки-плиты в магазине Мирны, на диване и в креслах перед окном. Из которого была видна фигура в мантии.

Поговорив об этом несколько минут и ни до чего не договорившись, они перешли к последнему проекту Кэти. Стеклянному дому на одном из островов Мадлен.

– Правда? – сказала Мирна с набитым пирожными ртом, что помешало ей выразить свое удивление более отчетливо. – На островах Мэгги, говоря по-простому?

– Да. Похоже, там много денег. Ловля омаров приносит хорошие доходы.

Леа вскинула брови, но ничего не сказала.

Богатство на островах, где прежде царила безнадежная бедность, создавал совсем другой продукт.

– Стеклянный дом на острове – это настоящий вызов, – заметила Мирна.

И в течение следующего получаса они говорили о погоде, географии, дизайне и домах. Проблемы строительства домашнего очага, а не просто жилища захватили Мирну, и она с восхищением слушала этих молодых женщин.

Ее интересовала Кэти. Нравилась ей. Но с Леа у нее была внутренняя связь, ведь много лет назад Мирна была ее няней.

В свои двадцать шесть лет Мирна заканчивала диссертацию и зарабатывала деньги где только можно, чтобы расплатиться за обучение. Шестилетняя Леа напоминала крохотного мышонка. Ее родители разводились, и Леа, единственный ребенок, боялась выходить из дома. Из-за страха и неуверенности.

Мирна стала ее старшей сестрой, матерью, другом. Защитником и наставником. А Леа стала для нее младшей сестрой, дочерью, другом.

– Вы должны познакомиться с Антоном, – сказала Мирна, с удовольствием глядя, как Леа уплетает пирожные.

– С Антоном?

– Это новый мойщик посуды у Оливье.

– Он называет своих мойщиков посуды по имени? – усмехнулась Кэти. – Я своего называю Босхом.

– Правда? – сказала Леа. – А у меня Густав. Такой грязный, испорченный мальчишка.

– Ха, ха, ха, – произнесла Мирна раздельно. – Антон – личность, и вы это прекрасно знаете. Он хочет стать шеф-поваром.