— Молодые люди, фу, как не стыдно, — укорила она голосом Олимпиады Болеславовны. — Вечер прохладный, бокалы остыли. А подогреть? Я вам не помешаю? А то Капа, бедняжка, уже заснула.

И Липа извлекла из кармана пузатый серебряный бокальчик. Тем временем Андрей прогрел над свечкой бокалы для себя и Артура. Липа протянула ему свой.

— Андрюшенька, не в службу, а в дружбу.

Выпили, помолчали.

— Поздно уже, — заговорил Трояновский пару минут спустя, — надо бы ехать, но…

— Не хочется?

— Никогда бы не поверил, что могу сидеть вот так и любоваться звездами и цветами. И преданно ждать почти незнакомую женщину, потому что…

— …без этой женщины все остальное вдруг стало пресным, — подхватил Артур, — бесцветным и потеряло смысл. Помните, Олимпиада Болеславовна, сколько времени я просиживал на этой скамейке?

— Жалеете? — спросила Липа.

— Нисколько. Умирать стану, а это время я вспомню как самое счастливое. И то сказать — столько прекрасных минут, проведенных в вашем обществе.

— Льстец, — махнула сухонькой ручкой Липа. — Если раздумаете ехать домой, то комнаты для гостей свободны.

— Спасибо, — сказали они дружным хором.

— Ну, сидите, сидите. — И почтенная дама отправилась отдыхать.

— А кого тебе Татьяна напоминает? — внезапно спросил Трояновский.

— В смысле? — уточнил товарищ по несчастью.

— Цветок, птицу, кошку, тигрицу? Кого-то еще?

— Воду, — не задумываясь ответил Артур. — В какой сосуд ее ни налей, она тут же принимает новую форму, легко и безболезненно. И в любой форме остается водой и ничем иным. И без нее нет жизни.

— Ты поэт? — подозрительно уточнил молодой человек.

— Мне очень хорошо и бесконечно больно. Говорят, что стихи так и пишут. Из счастья и боли…

— А мне страшно, — признался Трояновский. — Потому что я тебя слишком хорошо понимаю.

* * *

— Да! Слушаю! — сказал в трубке сердитый голос.

— Здравствуй, это я, — улыбнулась Тото.

— Привет, — значительно мягче ответил Говоров.

— Ты не занят? Ты не мог бы за мной заехать в течение часа?

— Нет, именно сегодня не могу, — ответил Александр. — Слушай, вызови такси, хорошо? Деньги-то у тебя есть?

— Конечно-конечно, — быстро сказала она. — Не волнуйся, никаких проблем.

— Я сегодня задержусь. У меня дела, важные, — непонятно зачем прибавил Александр Сергеевич, будто она упрекнула его в том, что он занят пустяками.

— Хорошо, — терпеливо повторила Татьяна, — тогда я съезжу домой.

— Целую тебя, — сказал Говоров деловито. — Завтра созвонимся. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, милый.

* * *

Ждать Татьяну не имело уже никакого смысла. Артур ушел домой, тепло попрощавшись и пожелав напоследок удачи. Причем сказал он это без всякой иронии или сарказма, и Андрей в который раз подивился, какие странные, необычные возможны ситуации, если речь идет о Тото и ее знакомых. Он посмотрел на часы и вздохнул. Пора бы домой, не ночевать же под окнами. И тут раздался звонок.

— Это ты? — воскликнул молодой человек.

— Извини за позднее вторжение.