Теперь господин Говоров: ну, тут все ясно как божий день. Я сперва хотел вмешаться, но опыт подсказывает, что здесь крах и так наступит по всем фронтам в самое ближайшее время. Тото чересчур самостоятельна и самодостаточна, к тому же еще и успешна — он скоро сорвется. Я знаю этот тип мужчин. Подождем, Уинстон, и вы увидите, что я прав.

Она скоро останется одна — с ее гордостью, нетерпимостью к людским слабостям и независимостью. Вот к этому времени мы и прибережем финансовые неурядицы. Я уверен, что Тото ни за что не обратится к тем, с кем рассталась, и нам не придется бороться против нескольких обеспеченных людей одновременно.

Вы скажете, Уинстон, я забыл об этом монстре — Бабченко. Нет, не забыл. Но подобные ему больше всех уязвимы. Его люди время от времени пересекают нашу границу, и что же? Их больше не существует. Как говаривал один тиран из нашей недавней истории: «Нет человека — нет проблемы». Этот Бабуин, — и старик усмехнулся с непередаваемым выражением, — я бы застрелился, если бы меня так прозвали; так вот, Бабуин — колосс на глиняных ногах. Его мы свалим без труда.

Меня беспокоит совершенно иное: чересчур легко наша девочка отрывается от слежки и чересчур регулярно. Вы скажете — случайность? Но по теории вероятности, лимит случайностей на ближайшее десятилетие исчерпан. И вот что я обнаружил, рассматривая карту города, — он, кстати, очень изменился и не всегда к лучшему, я полагаю. Она отрывается от наших соглядатаев вот в этом районе. — И одноглазый обвел на карте две улицы в самом центре жирным красным карандашом. — С какой бы стороны она ни подъезжала или ни подходила к Большой Васильковской, они ее теряют. Так, словно она знает об их присутствии, но оно ее не беспокоит вплоть до определенного момента.

А теперь ответьте мне, Уинстон, на два вопроса. Первый: что располагается в этом районе? Какой тайной так дорожит наша Тото? И второй: каким образом ей удается столь небрежно и легко спутать карты таким игрокам, как бывшие сотрудники почтенного ведомства, чья квалификация не подлежит сомнению?

* * *

Сергей подал ей накидку:

— Танечка, вы были неотразимы. Вас проводить?

— Спасибо, — мило отказалась она, — за мной приедут.

— Я и не сомневался, что приедут, — вздохнул Колганов. — Но все-таки надеялся. Вот столечко.

В прихожую провожать Татьяну вышла и Жанна в сопровождении бессменной подруги. Алина взяла слово. Сергей слушал ее, кривя недовольно рот, — эту Жаннину неотвязную тень он и так на дух не переносил, а тут она еще открыто грубила его драгоценной гостье.

А Ковальскую несло, как байдарку на перекате. Она уже не могла остановиться или смолчать, ей приспичило хоть напоследок уколоть Татьяну.

— Я просто вам завидую, — говорила она. — Вот вы рассказывали некоторые случаи. У вас такое богатое прошлое, прошлое хорошо и со вкусом пожившего человека.

При этих словах Жанна победоносно усмехнулась.

— Да, — очень спокойно и уверенно отвечала Тото, — полноценный человек должен иметь прошлое. И оно обязано соответствовать двум пунктам: быть интересным и ярким, но при этом таким, чтобы о нем было не стыдно вспоминать вслух даже в самой многолюдной компании и даже во хмелю.

— Ой, Танечка! — вмешался наконец хозяин дома. — Я так хотел показать вам коллекцию.

— Сегодня уже поздно. Такую коллекцию нужно рассматривать вдумчиво и не торопясь.