Подавив желание автоматически утвердить все текущие сообщения скопом, я начал сворачивать и тасовать первичные экраны, осыпавшие меня информацией. Если бы уже началась стрельба, этим бы не занимался – но пока все шло по плану, можно было уделить лишние пятнадцать секунд. И как оказалось, не зря.

Эти пять запросов были самыми последними. Вернее, поступили они самыми первыми, но в интерфейсе таксети оказались с наименьшим приоритетом, так как не касались непосредственно проведения операции. Запросы шли от моего дабла, спрашивая, согласен ли я с тем, что меняется программная установка базового импланта, а именно изменение алгоритма в случае физической гибели тела.

Время на принятие личного решения практически истекало. От осознания того, что вижу, меня моментально бросило в холодный пот, а после окатило жаром. Руки задрожали, а я продолжал судорожно выхватывать глазами кусками текст, пытаясь понять смысл написанного через сухие определения. И одновременно краем глаза держа в поле зрения истекающий хронометраж.

Командный интерфейс невероятно перегружен информацией, и тактический дисплей выдает вводные, исходя из присвоенного приоритета. В то же время, если наличествует утвержденный план операции, командир может и вовсе выключиться из процесса управления – каждой вводной присваивается один, а то и несколько вариантов решения, автоматически утверждаемых и отображающихся в виде меток на тактическом дисплее.

В данном случае мой интерфейс принял решение согласиться с запросом, своими бездушными мозгами рассудив, что программа управления импланта плохого предлагать не будет. Мне оставалось всего несколько секунд на личное утверждение, когда я понял, что поступившие пять оповещений информируют о том, что с момента начала операции N/A# в случае смерти физической оболочки данные с «зеленого умного» блока каждого из нас будут стерты.

Оповещений было пять, на весь разумный взвод – потому как подразделение находилось в боевом режиме, никто из парней, кроме меня, сообщений не видел – их оповещения оказались у меня. Еще невероятно долгую секунду мне потребовалось, чтобы осознать происходящее, и только после этого, кляня себя за задержку, начал активировать интерактивные кнопки команд. Отклонить, отклонить, отклонить, отклонить…

– Да [черт]! – против воли вырвался у меня злой выкрик.

Не успел. Все не успел – четыре запроса отклонил, а вот пятый – Фокса, коротко мигнув активацией согласия, исчез прямо из-под пальца.

– Черт, черт, черт! – сдавленно произнес я, жахнув кулаком по плите контейнера. – Твою-то мать, да это блудняк какой-то! – пробормотал я с отчаянием себе под нос – не в силах поверить, что нас списали в расход.

– Фокс здесь, позицию три занял!

– Юз здесь, позицию три занял!

Короткие голосовые доклады от парней, активировавших и занявших два гравитранспорта, заставили меня встряхнуться. Словно зависнув во времени, я слышал, как невероятно медленно бьется мое сердце.

– Внимание, всем оставаться на позиции! – вышел я из ступора, прерывая течение операции и тут же начал распределять на тактическом экране метки новых задач.

Киса, Теодор, Сос, Кеша и Африка – вывел список дроидов отделения Фокса, перераспределяя подчинение. Не знаю, чем он руководствовался при даче имен, но у Юза все дроиды в отделение были просто номерные – от первого до пятого, а я своих двух назвал просто – Чук и Гек.

Между тем я уже перенаправил в подчинение себе трех дроидов из отделения Фокса, а ему в приоритет выставил задачу поддержку Джею при захвате транспортного ангара и обеспечение нашего отхода – чтобы не на первом крае ему светить. По первоначальному плану этим должен был заниматься арджит самостоятельно – вместе лишь с двумя дроидами Юза.