|
Наконец-то она освободилась. Он совершенно точно знал, что она не только выберется сама, но и вытащит обезножевшего Огастина. Падая, Хью все смотрел на стремительно уменьшавшуюся женскую фигурку. Лучше было видеть ее взлет к вершине, чем свое погружение во тьму. Вокруг начали расти тени долины. И все же он отказывался считать себя проклятым. Стены там, наверху, светились чистым золотом. Он взглянул на молитвенные флаги, трепетавшие над его головой, протянул к ним руки с растопыренными пальцами, умоляя, нет, приказывая свету продлить его полет хотя бы еще на одно мгновение. Послесловие Книга по своей природе сродни экспедиции: она опирается на предшествующий опыт, карты и верных сторонников. Я имел счастье обладать всеми тремя составляющими. Я в большом долгу перед Кейтом Лобером — мальчишкой из Колорадо, переехавшим на Запад и ставшим менеджером поисково-спасательной службы Йосемитского национального парка, — за то, что он терпеливо посвящал меня в историю своей службы, жизнь рейнджеров и рассказывал о самых современных методах работы спасателей. Мой напарник по покорению Эль-Кэпа Клифф Уаттс в очередной раз поддержал меня указаниями по использованию лекарственных средств и бесподобным джорджианским юмором. Благодарю вас, доктор. И да здравствуют «Рамоны».[42] Я измучил моих двух братьев, проживших в Саудовской Аравии в общей сложности тридцать лет, требованиями предоставить мне всякие подробности, касающиеся арабского фольклора, ислама, Большой песчаной пустыни, местных обычаев и языка. Кен, пустынная крыса, и Стив, арабист, — muchas gracias, братья. Описанное мною восхождение составлено из фрагментов реальных маршрутов. На моем столе все время находилась книга Криса Макнамары «Большие стены Йосемита: маршруты высшей сложности»; даже сам не могу сказать, сколько часов я наслаждался этим шедевром. Для серьезных альпинистов это обязательное чтение. Для неальпинистов — волшебное окно в вертикальный мир, исполненный поэзии и любви скальной крысы к крутым стенам Эль-Кэпа. Настоятельно рекомендую всем. Мой агент Слоан Харрис — это гранит, на который я всегда безбоязненно опираюсь. Еще не встречал более душевного и более надежного человека. Движение моего пера направляла Эмили Бестлер, лучший из всех редакторов, с которыми мне приходилось иметь дело, воплощенная мечта писателя. И в завершение: Барбара и Элена, то, что вы есть у меня, — мое счастье и мое благословение. |
