Лето прошло хорошо, с точки зрения команды, конечно. Очередная небольшая война-войнушка, что грохотала по северной стороне расширявшей территории Звезды, только прибавила процветания Сычу и его людям. Пограничная стража, не так давно и возникшая, и раньше редко когда вмешивалась в поиски степных банд, что же говорить про военное время? Корпус Внутренней стражи также оказался занят на севере.

Дела у генералитета Альянса пошли неважно, быстрого и победоносного исхода не получилось. В таких случаях все происходит по одной схеме: бой, а после него и выявляется, кто есть кто? Кто станет серединой, то есть пушечным мясом, ну и также героями и трусами. Середняки воевали так, как выходило, герои погибали, но не сдавались, трусы дезертировали и хорошо, если домой. Нетушки, большая часть дезертиров начала сколачиваться в банды, старательно доказывая, что и они не лыком шиты и не пальцем деланы. Вот тут-то и вылезало шило из мешка.

Сыч не жил в Степи с детства, многого про нее не знал и не умел, но путь свой выбрал давно. Потому подготовился к нему и действовал профессионально. Людей, таких как Рыжий, подбирал тщательно и продуманно. И размышлял не только о том, как принять караван побогаче, а как потом уцелеть и залечь на дно, сбив с пути возможных преследователей. Его «синие мундиры», как ни старались, выследить не могли. Все почему? Потому что думать надо головой, говаривал Сыч, а не жопой, как некоторые. Не до конца объеденные падальщиками тела «некоторых», недавно удравших из войск, постоянно украшали тракты, подвешенные на любой удобной перекладине. Или вылезали «подснежниками» весной, тоже доказывая правоту Сыча. Ошибок же, которые вели к такому результату, Сыч не допускал. До этого сентября.

Кто знает, что заставило обычно рассудительного главаря сорваться, вытворяя такое, от чего не по себе становилось даже «ветеранам» его команды? Между собой судачили, что получил новости из того места, где родился. Видно, новости оказались не очень хорошими. Как бы оно ни было на самом деле, но Сыч внезапно положил на всякую осторожность.

Начали с одного из последних караванов со стороны Внешнего Катая, вырезав его подчистую. Купцы шли богато, везли чай, рис, шелк, шерстяные ковры ручной работы, настоящую фабричную обувь, пусть и плохое, но огнестрельное оружие. Пропустить такую добычу Сыч мог только в самом плохом случае, если бы его загнали куда-то в совсем дальний медвежий угол. Охрана, многочисленная и вышколенная, не справилась, несмотря на наличие двух броневиков. Их рванули фугасами, найденными в одном из удаленных и сожженных форпостов пограничников. Рвать пришлось с помощью подпаливания порохового шнура, погиб один из ребят.

Зато обе железные коробки, с торчащими из маленьких, клепаных башен, толстенькими обрубками крупного калибра сгорели, перегородив дорогу. Патронов Сыч приказал не жалеть, потратив все ленты к пулеметам, приобретенным на том же форпосте. Когда подошли к расстрелянной колонне, в живых остались лишь трое приказчиков, схоронившихся в плотных кулях ковров. И как насмешка: десяток совсем молоденьких баб в железном вагоне-кузове грузовика. Везли их на рынок в Итиль, но не судьба. Тут-то Сыч и переступил через собственные принципы. Подумав и посоветовавшись, в процессе чего все в команде дружно орали друг на друга и размахивали оружием, решили продать восьмерых мутантам, а двоих оставить для пользования. Девки, все до одной, были нетронутыми, и заработать на них Сыч намеревался неплохо. Раньше за ним такого, чтобы он торговал людьми, не водилось. И уже тогда бы Рыжему задуматься, но не судьба выпала включить голову, не судьба.