— Интересно, — заметил Пэйджит, — какой бы вариант она выбрала, если бы Мак не клюнул?

— О, я знаю — видела ее с теми женщинами в кабинете. Только не говорила Маку.

— А мне скажете? Все равно дело прошлое.

Марни Шарп довольно долго раздумывала.

— Кэролайн блефовала, — произнесла она наконец. — Она рискнула бы и прекратила дело. Но никогда бы не заставила тех двух женщин давать показания публично — особенно Колдуэлл.

— Вы так думаете?

— Уверена в этом. — Помолчав, Шарп снова улыбнулась безрадостной улыбкой. — Кэролайн сделала все, чтобы покончить с этим делом. Она хотела быть спокойной относительно этих кассет.

8

В тот вечер Кристофер Пэйджит последний раз смотрел на себя по телевизору.

В новостях показали Маккинли Брукса на ступеньках здания суда, в действии — объясняющим, как он взвешивал доказательства, факты, учитывал важность решения. Газеты цитировали Кэролайн Мастерс, назвавшую Брукса «смелым» и «ответственным». Как Пэйджит и хотел, его показывали недолго: он поблагодарил окружного прокурора, выразил восхищение судьей Мастерс и на этом закончил.

— Что касается мисс Карелли, — отметил диктор новостей, — ее комментарий был непривычно сдержанным.

На экране появилась Мария. В ее взгляде не было напряжения, но не было и восторга. Она выглядела усталой. Карло стоял с ней рядом.

— Я хотела бы поблагодарить Кристофера Пэйджита, — начала она, — который сделал для меня больше, чем я могла надеяться.

Она выдержала паузу, пока камера наплывала на нее — подыскивала слова.

— Я хотела бы поблагодарить всех, кто поддерживал меня. Особенно тех женщин, которые согласились дать показания. В случаях, подобных этому, другого способа для защиты, к сожалению, нет. Что касается меня, то теперь я избавлена от страданий. Я всегда буду помнить о смерти Марка Ренсома. Но надеюсь, что вы поймете и простите меня за то, что не хочу говорить о ней без особой надобности. Это уже прошлое. Через три дня я намерена лететь в Нью-Йорк, мне надо осмыслить всю свою жизнь. — Помолчав, заговорила тише: — Мне надо подумать и о моем сыне — Карло Карелли Пэйджите. Это слишком личное и не совсем осознанное, чтобы сейчас говорить об этом. Как и его отец, он превзошел все мои ожидания.

Пэйджит увидел улыбку на лице Карло. Взглянув на него, Мария мягко закончила:

— Вот и все, что я должна была сказать.

Толпа расступилась перед ней, она, не оглянувшись, села в лимузин.

Услышав звонок в дверь, Пэйджит знал, что это она.

— Карло готов? — спросила она.

— Почти. Он, наверное, в душе. — Пэйджит задумался на мгновение. — Ты не зайдешь?

— Ты занят?

Пэйджит отрицательно покачал головой.

Они прошли в библиотеку.

Какое-то время Мария рассматривала пальму.

— Карло рассказывал мне об этом дереве. Раньше я никак не могла понять, почему вы не спилите его.

Пэйджит пожал плечами:

— Я все ждал, пока он поступит в университет.

Она обернулась, разглядывая его лицо.

— Ты собираешься сказать ему? — спросила она.

— Нет. Не собираюсь.

Она помолчала.

— Почему?

Пэйджит смотрел мимо нее.

— Потому что мы слишком много времени прожили, считая себя отцом и сыном. И мы стали ими.

Было ощущение, что ее тело мгновенно расслабилось.

— Не знаю, что тебе сказать, Крис.

— И не пытайся.