— Чем, по вашему мнению, грозят те неясности, которые есть в истории Марии? С выстрелом, например.

Он пожал плечами:

— Полнота ее истории меня меньше волнует, чем факты, которые смогут доказать Брукс и Шарп. Или то, что они не в состоянии доказать. Например: а не было ли у Марии иного мотива, не связанного с изнасилованием?

Терри поколебалась мгновение:

— Я вижу, вам необходимо посмотреть на все это глазами постороннего.

— Посмотреть на все это глазами постороннего мне не удается. Из-за Карло. Он знает, кто его мать, но, кроме него, этого почти никто не знает. Мы никогда не хотели привлекать внимание к его положению.

— Понимаю. — Терри сделала паузу. — А теперь?..

— Да. — Взгляд Пэйджита был устремлен на газету. — Я не собирался представлять интересы Марии.

И не хотел этого делать, вдруг поняла Терри. А если так, то какой смысл в том, что он все же делает это?

— Прежде всего, — спокойно заметила она, — я не думаю, что вам все равно.

— Тогда вы думаете обо мне лучше, чем я заслуживаю. — Впервые в голосе Пэйджита послышалась усталость. — Мне хочется все это предать забвению. И как можно скорей.

Смешавшись, Терри не знала, что ответить.

— Что мы будем делать?

— Во-первых, наймем детектива, его зовут Джонни Мур. — Пэйджит сел, он снова был полон решимости. — Когда в шестидесятых Джонни работал в ФБР, три года был секретным агентом в криминальном подполье. Его ничем не удивишь. Конторская чепуха, которой я занимаюсь, надоела ему до слез, и он будет только рад перемене, если я попрошу его вывернуть наизнанку всю сексуальную жизнь Ренсома. Кроме того, мы должны запланировать разговор с дочерью доктора Стайнгардта. Выяснить у нее: не мог ли Ренсом использовать материалы психоанализа Лауры Чейз как средство для усиления полового возбуждения.

Терри смотрела на фотографию Марии, пытаясь представить себе, что же все-таки произошло. Она почувствовала холод в животе.

— Журналисты уже знают обо всех деталях?

— Нет.

— У меня от этой кассеты мурашки по спине бегут. Все равно, есть там Джеймс Кольт или нет. — Терри скрестила руки на груди. — Один из вариантов ренсомовской «неприкрытой реальности».

— Вот поэтому кассета может быть полезна для нас, — заключил Пэйджит. — Можно посмотреть на происшествие с учетом этого обстоятельства.

Терри кивнула:

— Что вы поручаете сделать мне?

— А разве я не сказал?

— Ничего конкретного.

— Поговорите с бывшей женой Марка Ренсома, она у него была одна-единственная. Как ни странно, об их разводе почти никто не знал. Они расстались пять лет назад. — Губы Пэйджита тронула легкая мимолетная улыбка. — Можете спросить ее — не из-за его ли книг, которые она недолюбливала.

И двух часов не прошло, как позвонил Джонни Мур и сообщил Терри манхэттенский телефонный номер бывшей жены Ренсома.

— Мелисса Раппапорт, — сказал Мур. — Запомните ее имя. Она работает внештатным редактором.

— Как вы нашли ее?

— Она была описана в одном из романов как реальное лицо. Поэтому, видимо, и решила: лучше развестись со знаменитостью и жить нормальной жизнью.

В голосе Мура не было язвительности, тон был деловой — мягкий, приятный голос с легким ирландским акцентом. Терри невольно прониклась к нему симпатией.

— Вы не посоветуете, как найти к ней подход?

— О, я не стал бы маскироваться, хитрить.