— Нет! — крикнул Конан. — Их слишком много!

Но гирканийцы не выдержали нервного напряжения и не слушали. При виде крови еще двое натянули тетиву, в то время как первый гирканиец потянулся за другой стрелой. Тут же их опутали наброшенные сети, а за сетями полетели копья. Люди, когда в них били копьями, ревели, как разъяренные пантеры, пока не захлебнулись в собственной крови. Ки-Де закричал и почти выхватил свою кривую саблю, но киммериец сбил его с ног ударом массивного кулака.

— Лежи спокойно, идиот! — прошипел он.

— Но они же убивают моих соотечественников! — кричал Ки-Де.

— Твои соотечественники были дураками и погибли как дураки, — без всякой жалости заявил Конан. — Если хочешь остаться живым, то хотя бы сейчас подчинись приказу.

Странные воины тесно стояли со всех сторон. Они были низкими, с хорошей мускулатурой и самой белой кожей, какую только Конан видел. Об их лицах он почти ничего не мог сказать, поскольку их скрывали гротескные маски. Маски, казалось, были сделаны из кованого металла, одни из них имели птичьи клювы, другие изображали звериные морды, некоторые — злобные лица обезьян. Доспехи состояли из кожи и начищенного металла. Никто не нес полных доспехов, только нагрудники, наголенники, наплечники и наручники, и все это было в шипах и богато украшено.

Конан сомневался, что его отряду удастся пробиться сквозь линию этих странных воинов: их истыкают копьями намного раньше, чем они доберутся до двери.

К ним подошел человек в особенно украшенных доспехах. В руках он держал алебарду, снабженную страшного вида шипами и крючьями, и это оружие он приставил к широкой груди Конана.

— Сложить оружие! — прокричал этот человек, так искажая слова, что киммериец едва понял. Человек повторил свои слова на этот раз еще более пронзительно.

— Что он хочет? — спросила Акила.

— Он хочет, чтобы мы разоружились, — объяснил ей Конан.

— Никогда! Если надо, я буду биться насмерть, но я не останусь безоружной среди врагов!

— Просто держи руки подальше от оружия, сказал Конан. — Может быть, это будет достаточно.

Человек с алебардой прокричал что-то, в воздух взметнулась сеть, распустилась и окутала Акилу. Конан потянулся к мечу, но руку обвила веревка, а сверху набросили другую сеть. Он попытался сорвать ее с себя, но даже железные мускулы не могли справиться с прочным волокном. Киммериец услышал крики, обернулся и увидел, что остальных обездвиживают столь же удачно.

Этот маневр у воинов был хорошо отработан, поскольку они быстро справились со своими жертвами, пользуясь численным преимуществом, и крепко их связали. Чтобы справиться с киммерийцем, пришлось задействовать многих воинов, но людей у них было достаточно. Через несколько минут киммериец лежал на животе, руки его были крепко связаны сзади, ноги скованы двумя футами цепей. Когда всех таким же образом связали, их подняли на ноги и убрали сети.

— Так и слушайся твоих приказов, киммериец! — Ки-Де с отчаянием плюнул на пол. — Нам надо было драться!

— Ты бы погиб, — ответил Конан. — А так мы еще выберемся отсюда. Скорее всего, это произошло из-за твоих же людей. Какой народ не встречает непрошеных гостей с оружием? И не было никаких причин убивать ту женщину.

Хотя Конан старался говорить спокойно, внутри он кипел от гнева.

— Но ведь здесь никого не должно было быть! — возразил Ки-Де.

— Этот народ, по-видимому, считает иначе, — заметил Джеба.

Человек, который говорил с ними до этого, отступил в сторону, когда подошла женщина для того, чтобы внимательно оглядеть пленников. На ней была маска из вороненой стали в виде головы беркута, которую украшали пучки белых перьев.