— В рабочее время?

— Зарегистрируем как научный эксперимент, — предложил я.

— Не пудри мне мозги, — медленно улыбнулась она и с упреком добавила:

— Знаешь, я до сих пор сильно расстроена.

Я вытащил из кармана клочок бумаги и передал ей.

— Тебе это что-нибудь говорит?

— Почерк Джастина, — без промедления отвечала она. — Я узнаю его где угодно.

— Прекрасно, — терпеливо похвалил я. — Есть тут какой-нибудь смысл?

Она сосредоточилась, сморщив лоб.

— Ну, это, конечно, фрагмент. Но он, похоже, возился с лизергиновой кислотой… и еще с чем-то.

— Ты имеешь в виду ЛСД? Она передернула плечами.

— Если угодно. Только в соединении с чем-то другим, а это другое, он обозначил символами, которые вообще не имеют смысла.

— Чтобы сбить с толку любого, кому попадутся на глаза его записи?

— До чего ты догадливый, лейтенант! — усмехнулась она. — Либо так, либо Джастин открыл элемент, до сих пор человечеству неизвестный.

— Я показывал листок Браунингу, — сказал я. — Он заявил, что в подобном фрагменте нельзя найти смысла.

— Удивительно, как его прямо на месте инфаркт не хватил! — захихикала вдруг она. — Ты даже не представляешь, до чего он высокоморален! Знаешь, какими исследованиями мы тут должны заниматься? Нам полагается разрабатывать более действенный аспирин, микстуру от кашля, безвредные антидепрессанты и прочее в том же роде. Неужели ты думаешь, будто Браунинг мог допустить — даже про себя, — что один из его экспериментаторов балуется с ЛСД?

— Ясно, — заключил я и забрал у нее листок. — Ирония судьбы, если я правильно выражаюсь?

— Ты о чем? — с глубоким подозрением взглянула она на меня сквозь стекла очков в массивной черной оправе.

— О миссис О'Хара, — пояснил я. — Его личная секретарша оказалась нимфоманкой, которая подхватывала мужчин на улице и затаскивала на ночь в мотель.

— Ты правильно выразился — ирония судьбы, — подтвердила она. — Забыл только упомянуть, что вдобавок два химика-экспериментатора вступили в интимные отношения.

— Пожалуй, забыл, — согласился я.

— Еще что-нибудь, лейтенант? — холодным официальным тоном спросила она.

— Пока нет. Благодарю за сотрудничество, мисс Спек.

— Не за что, — колко ответила она. — Любой дурак мог прочесть эти формулы.

— Я имел в виду прошлую ночь, — сказал я. — Где мне найти Демареста?

— Его лаборатория за второй дверью дальше по коридору, но не могу отнести ваше последнее замечание к высказываниям хорошего тона, лейтенант.

— Знаешь что, — добавил я, — я, наверно, успею вернуться и все-таки позабавиться. После работы, конечно.

Через минуту сотрудник, не имеющий допуска, стукнул в дверь лаборатории Демареста, и его гулкий голос велел войти. Лаборатория выглядела почти так же, как у Эллен, только в его распоряжении имелись более сложные приборы, расставленные на полке. Трубка из корня шиповника была крепко зажата в зубах, а вся комната провоняла застоявшимся табаком. На нем был другой свитер из грубой шерсти, и общий вид наводил на мысль, будто он сию минуту выбрался из заросшего тиной озера.

— А! — Он выхватил изо рта трубку и ткнул черенком в мою сторону.