5 января 1925

«Существования котловиною…»

Существования котловиною

Сдавленная, в столбняке глушизн,

Погребенная заживо под лавиною

Дней — как каторгу избываю жизнь.

Гробовое, глухое мое зимовье.

Смерти: инея на уста-красны —

Никакого иного себе здоровья

Не желаю от Бога и от весны.

11 января 1925

«Что, Муза моя! Жива ли еще…»

Что, Муза моя! Жива ли еще?

Так узник стучит к товарищу

В слух, в ямку, перстом продолбленную

— Что Муза моя? Надолго ли ей?

Соседки, сердцами спутанные.

Тюремное перестукиванье.

Что Муза моя? Жива ли еще?

Глазами не знать желающими,

Усмешкою правду кроющими,

Соседскими, справа-коечными

— Что, братец? Часочек выиграли?

Больничное перемигиванье.

Эх, дело мое! Эх, марлевое!

Так небо боев над Армиями,

Зарницами вкось исчёрканное,

Ресничное пересвёркиванье.

В воронке дымка рассеянного —

Солдатское пересмеиванье.

Ну, Муза моя! Хоть рифму еще!

Щекой — Илионом вспыхнувшею

К щеке: «Не крушись! Расковывает

Смерть — узы мои! До скорого ведь?»

Предсмертного ложа свадебного —

Последнее перетрагиванье.

15 января 1925

«Не колесо громовое…»

Не колесо громовое —

Взглядами перекинулись двое.

Не Вавилон обрушен —

Силою переведались души.

Не ураган на Тихом —

Стрелами перекинулись скифы.

16 января 1925

«Дней сползающие слизни…»

Дней сползающие слизни,

…Строк поденная швея…

Что до собственной мне жизни?

Не моя, раз не твоя.

И до бед мне мало дела

Собственных… — Еда? Спанье?

Что до смертного мне тела?

Не мое, раз не твое.

Январь 1925

«В седину — висок…»

В седину — висок,

В колею — солдат,

— Небо! — морем в тебя окрашиваюсь.

Как на каждый слог —

Что на тайный взгляд

Оборачиваюсь,

Охорашиваюсь.

В перестрелку — скиф,

В христопляску — хлыст,

— Море! — небом в тебя отваживаюсь.

Как на каждый стих —

Что на тайный свист

Останавливаюсь,

Настораживаюсь.

В каждой строчке: стой!

В каждой точке — клад.

— Око! — светом в тебя расслаиваюсь,

Расхожусь. Тоской

На гитарный лад

Перестраиваюсь,

Перекраиваюсь.

Не в пуху — в пере

Лебедином — брак!

Браки розные есть, разные есть!

Как на знак тире —

Что на тайный знак

Брови вздрагивают —

Заподазриваешь?

Не в чаю спитом

Славы — дух мой креп.

И казна моя — немалая есть!

Под твоим перстом

Что Господень хлеб

Перемалываюсь,

Переламываюсь.

22 января 1925

«Променявши на стремя…»

Променявши на стремя —

Поминайте коня ворона!

Невозвратна как время,

Но возвратна как вы, времена

Года, с первым из встречных

Предающая дело родни,

Равнодушна как вечность,

Но пристрастна как первые дни

Весен… собственным пеньем

Опьяняясь как ночь — соловьем,

Невозвратна как племя

Вымирающее (о нем

Гейне пел, — брак мой тайный:

Слаще гостя и ближе, чем брат…)

Невозвратна как Рейна

Сновиденный убиственный клад.