После долгого молчания Слинни задала вопрос на тему их нынешнего задания.

— На самом деле ты ведь читаешь не «Шального древоволка»?

Иеронимус встряхнулся, собираясь с мыслями. Реферат… Ну как же! Страница все еще светилась в воздухе, рядом со страницей Слинни. Два абсолютно разных текста.

— Я хотел тебя удивить. На самом деле книга одна и автор тот же, только… Мой экземпляр — это прямой перевод с оригинального издания. А в библиотеке — стандартная версия, которую учат в школах уже больше ста тридцати лет. Я выяснил, за последние девятьсот лет эту книгу «дорабатывали» триста сорок восемь раз.

Изумленная Слинни отреагировала так, как реагировала всегда, когда чему-нибудь сильно удивлялась — пожав плечами, рассеянно спросила:

— И что?

— Это совершенно другая книга, — ответил Иеронимус. — Явный случай преступного редактирования.

— Преступного редактирования? — шепотом повторила Слинни.

Одним касанием стилуса она вызвала на экран заглавную страницу книги. Там было написано: «Наак Коонкс (Натали Кулмен). Шальной древоволк. Перевод с древнеамериканского: Рено Рексафин».

— Рексафин? Твой родственник?

— Дядя. Он преподает древнюю литературу в земном университете Квадрофф-Максант и часто прилетает на Луну для исследований. Он и сейчас здесь. Два дня назад виделись.

— Он проводит на Луне исследования в области древней литературы?

— Конечно. Здесь самая большая в истории человечества библиотека бумажных книг.

— Бумажные книги? У нас, на Луне?

— Да. Ты не знала?

— Даже вообразить не могла!

— Библиотека не засекречена, просто она не для широкой публики. Туда пускают только ученых, вот как дядя Рено.

— И где эта библиотека?

— На обратной стороне, в горах. Вроде хранилище располагается под поверхностью, иначе книги погибнут.

— Их перевезли сюда с Земли?

Иеронимус вспомнил свой долгий разговор с дядей. В тесном научном мирке Рено Рексафин прославился открытием: оказывается, большинство современных изданий классики резко отличаются от своих же ранних изданий на языке оригинала.

Рено пришел к выводу, что в этой, по его мнению, колоссальной трагедии для всего человечества, виновны лень, косность и топливный кризис.

— Несколько сотен лет назад на Земле закончились запасы топлива, — объяснял он Иеронимусу в свой прошлый приезд. — А потом какой-то идиот обнаружил, что старинные бумажные книги прекрасно горят. Никого не волновало, что при этом уничтожаются миллионы экземпляров — романы все равно никто уже не читал. Тексты оцифровывали и переносили на электронные носители, но делали это из рук вон плохо и небрежно. Удовольствие держать книгу в руках, перелистывая страницы, давно утрачено. Считается, что книги устарели, только место занимают, и читать их невозможно: древние тексты никто не понимает, потому что словарный запас человечества катастрофически сократился. Никого не волновало, что великие произведения литературы сжигают вперемешку с газетами и журналами.