Тем временем Звонарь, используя различные приемы, пытался сбить своего противника с ног, но разозлившийся пленный прижался к стене и упрямо защищался, стараясь достать увертливого агента своими гигантскими кулачищами. Неудивительно, что через две-три минуты их схватка, как и большинство других, уже напоминала драку в пивнушке.

— Фельдфебель! — гаркнул Штубер, у которого, наконец, лопнуло терпение. — Прекратите этот пьянчужный мордобой! Следите за техникой проведения боевых приемов! Если после занятий хоть один из пленных способен будет стоять на ногах, то в дальнейшем технику всех приемов будем отрабатывать лично на вас!

7

— Что за визит? Кого это вы привезли? — шагнул Беркут к ефрейтору. Краем глаза он следил, как Готванюк медленно, чертовски медленно, приближается к стоящим у заднего борта Лесичу и солдату. Старик узнал его. И даже не скрывал этого. Но им обоим повезло: в эти минуты солдат не видел лица арестованного.

— Приказано доставить сюда этого старика, — ответил ефрейтор. — Это его дом, господин оберштурмфюрер СС.

— Кто именно приказал? Теперь гестапо уже само развозит арестованных по домам?

— Приказал гауптштурмфюрер СС Штубер.

— Кто-кто?! — почти изумленно переспросил Громов. — Как вы назвали его фамилию?

— Именно так: Штубер.

— Штубер?! — но, спохватившись, тотчас же пробормотал: — Ах, да-да. Знаю, знаю такого гауптштурмфюрера. Приходилось встречаться.

Тем временем Готванюк уже оказался возле Лесича.

— Что, старик, доигрался? — злорадно усмехнулся он, заглядывая в кузов. Свой карабин Готванюк держал на плече, как дубину. Солдат, конвоировавший старика, что-то буркнул в ответ и нетерпеливо посмотрел на ефрейтора, ожидая приказаний. Этого было достаточно, чтобы Готванюк успел ударить его прикладом по голове. В тот же миг сильнейшим ударом в сонную артерию Беркут сбил с ног ефрейтора и бросился в кабину к водителю.

— Спокойно. Не двигаться! Жить хочешь?

— Да, господин… — водитель хотел оторвать руки от руля, на который прилег отдохнуть, но не смог.

Чуть запоздав, рванул дверцу и Мазовецкий.

— Присмотри за этим! — бросил ему Беркут, оставляя кабину.

Второй удар прикладом солдат, конвоировавший Лесича, получил уже лежа на земле, когда пытался подняться. К тому же Костенко штыком добил ефрейтора и вместе с Коларом тоже подбежал к машине.

— Что произошло? Зачем вас сюда привезли? — взволнованно спросил Беркут у Лесича.

— Куда же еще? Домой ведь.

— Да? Домой? За какие услуги?

Лесич недоумевающе взглянул на Беркута и молча достал из-за пазухи конверт с письмом Штубера.

— Не понял.

— Письмо. От их офицера, — кивнул на ефрейтора, еще дергавшегося в конвульсиях у подножки машины. — Для тебя писано.

— Для меня?! — Беркут повертел конверт в руках, однако вынимать письмо не стал. Для чтения у него просто не было сейчас времени. — Собрать оружие — и в машину, — приказал бойцам. — Вы, отец, тоже с нами.

— Куда с вами? Наездился. Хватит.

— В машину, — не резко, но достаточно твердо приказал Беркут. — Потом поговорим. Все немедленно в машину! Трупы с собой.

Немного потоптавшись, Лесич с тоской взглянул на свой дом, на порог которого так и не ступил, и молча повиновался.

Беркут проследил, чтобы старику помогли забраться в кузов, и сел рядом с водителем.

— Разворачивайся. И помни наш уговор: будешь умным останешься жив.

— Это правда?

Беркут искоса взглянул на него и поиграл на весу пистолетом.