Они поцеловались.

– Очень мило, что ты решил провести день с нами, – сказала Люси. – Но мог остаться в конторе. Мне по-прежнему кажется, что дело и впрямь очень важное.

– Ты что, хочешь избавиться от меня? Нет в нем ничего важного, я ведь уже сказал.

Он врал не краснея, но Люси на него не сердилась.

– Очень хорошо. В таком случае… Пикник!

Отряд тронулся в путь незадолго до полудня. Они провели прекрасный день вдалеке от Парижа, валялись на солнышке, у воды, ели бутерброды, пили молоко, близнецы лежали в своей двойной коляске, намазанные кремом от солнца, в крохотных чепчиках на головках. Простое счастье семейного дня.

Шарко улыбался, шутил, хотя иногда его взгляд затуманивался, и тогда он пристально смотрел на озеро, поглаживая свои мокасины кончиком большого пальца, молча, словно старый ностальгирующий рыбак, настигнутый своими демонами. В такие моменты Люси понимала, что он думает о своем деле, обо всех этих девушках, и что в его голове отдаются эхом зловещие слова чудовища:

Как-то раз мне довелось видеть зеленых лягушек в виварии. Я воображал их в пруду, как они соскальзывают по лезвию моего скальпеля и достигают поверхности воды, вспо