Господин Унадзи, Фубуки Мори и я втроем взялись за работу. И нам понадобилось три дня, чтобы привести в порядок все одиннадцать книг учета. Я и без того чувствовала себя виноватой, а тут разразился еще более громкий скандал.

Когда я увидела, что массивные плечи господина Унадзи снова заколыхались, я восприняла это как тревожный симптом: это означало, что сейчас его опять начнет разбирать смех. Вибрация охватила его грудную клетку, а затем и шею. И тут раздался хохот, от которого у меня мурашки побежали по телу.

Фубуки, мгновенно побледневшая от ярости, спросила:

— Что она еще натворила?

Господин Унадзи показал ей какой-то счет и одновременно книгу учета.

Она закрыла лицо руками. При одной мысли, что меня ожидает, к горлу подступила тошнота.

Они листали страницы и отмечали разные счета. Затем Фубуки потянула меня за руку к столу и молча сунула мне под нос цифры расходов, вписанные моим немыслимым почерком.

— Вы не способны правильно переписать сумму, если в ней больше четырех нулей. Каждую сумму вы произвольно увеличиваете или уменьшаете по крайней мере на один ноль!

— Надо же, я и сама теперь это вижу.

— Вы понимаете, что натворили? Сколько недель нам понадобится, чтобы выявить все ваши ошибки и внести исправления?

— Но с этими бесконечными нулями так легко запутаться…

— Заткнитесь!

Она схватила меня за руку и потащила вон из нашего офиса. Втолкнув меня в пустой кабинет, она закрыла дверь и начала свой допрос:

— Вам не стыдно?

— Очень стыдно, — сказала я жалобно.

— Нет, не стыдно! Вы что, думаете, я дура? Вы нарочно сделали столько идиотских ошибок, чтобы отомстить мне!

— Нет! Клянусь вам!

— Не клянитесь! Вы разозлились на меня за то, что я донесла на вас за вашу работу на отдел молочных продуктов, и решили выставить меня на всеобщее посмешище!

— Это я себя выставила на посмешище, а не вас.

— Я ваша непосредственная начальница, и все знают, что это я определила вас на эту должность. Значит, я несу ответственность за все ваши действия. И вы это знаете. Вы ведете себя так же подло, как все западные люди: ваши личные амбиции вам дороже интересов компании. Чтобы отомстить мне, вы пошли на саботаж и решили сорвать работу бухгалтерии, зная, что ответственность за это ляжет на меня!

— Ничего такого не было! Я ошиблась совсем не нарочно!

— Не отпирайтесь! Я знаю, что сообразительностью вы не отличаетесь, но даже последняя дура не сделает таких ошибок!

— А вот я сделала.

— Хватит! Я знаю, что вы лжете.

— Фубуки, честное слово, это получилось нечаянно.

— Честное слово! Что вы знаете о чести? — воскликнула она с презрительным смехом.

— Представьте себе, что понятие чести существует и на Западе.

— Вот как! И вы считаете делом чести признавать себя последней дурой?

— Не думаю, что я такая уж дура.

— Вы или предательница, или умственно отсталая. Одно из двух.

— Я — ни то и ни другое. Бывают вполне нормальные люди, которые не способны переписывать бесконечные колонки цифр.

— В Японии таких людей нет.

— Кто же решится оспаривать японское превосходство? — сказала я, изображая раскаяние.

— Если у вас с головой не все в порядке, следовало меня предупредить. Я бы не поручала вам эту работу.

— Я не знала, что у меня не все в порядке с головой. До сих пор мне не приходилось переписывать столько цифр.

— У вас очень странная психическая болезнь. Эти цифры может переписать любой дурак.

— Просто это свойство людей моего склада: если наш мозг не востребован, он погружается в спячку.