Достав камень, смочил его слюной и маслом. Лезвие блеснуло в свете керосиновой лампы, и он стал водить им взад и вперед по шершавой поверхности, будто наслаждаясь звуком и ритмом. Сталь с глухим скрежетом проходила по камню — настоящая ковбойская колыбельная.

Ружье тускло поблескивало на полу палатки темным угрожающим светом. Ему нравилось смотреть на него. Тент окружал его, и он чувствовал себя здесь в безопасности: был вооружен и мог защитить себя. Если кто-нибудь вздумает напасть, то его ожидает большой сюрприз.

Вашаки. Это имя что-то напомнило ему. Вроде было такое предание, про вождя шошонов?.. Не важно, подумал он и затряс головой, словно собака, пытающаяся стряхнуть с себя репейник.

А ее голос звучал у него в ушах. Господи, как он ненавидел скорбных женщин, которые зациклились на себе, холя и лелея свои оскорбленные чувства, когда все вокруг страдали. Мужчины ушли, стараясь защитить то, что по праву было их, и свои семьи, а женщины плакали дома.

«Матери и отцы, дом в прерии».

Глава 13

На следующее утро Дейзи проснулась с первыми лучами солнца. Домик состоял всего из одной маленькой комнаты. Дейзи лежала в кровати и могла видеть горные вершины через окна со всех четырех сторон. В сером небе высоко парили легкие облачка, а с севера, собравшись в несколько клиньев, летело стадо гусей. Очень медленно Дейзи опустила ноги на холодный пол и осмотрелась.

При дневном свете комната выглядела точно так, какой ее помнила Дейзи: стены были грубыми и светлыми; медвежья шкура валялась на полу перед каменным камином, а броские индейские одеяла лежали на старом кресле и софе. Дрожа от холода, Дейзи открыла свой чемодан и достала чистую одежду. Она мечтала о чашечке кофе, и, хотя в комнате была небольшая кухня, Дейзи не желала оставаться здесь ни минутой дольше: у Луизы, в большом доме, наверняка уже давно вскипел чайник.

Она хотела кофе и что-нибудь перекусить. Дейзи пошла по тропинке, вдоль которой росла полынь, мимо загона, прямо к двери кухни, где уже давно хлопотала Луиза. В очаге потрескивал огонь, и кофе кипел на плите. Даже ранним утром Луиза была весьма волнующей. Она стояла у плиты в атласной ночной рубашке и жарила омлет с беконом.

— Посмотрите-ка, кто учуял запах завтрака! — проговорила она с улыбкой, не поворачиваясь. — Как и всегда, встает рано.

— «Дейзи, Дейзи, только честно мне скажи», — проговорил нараспев Далтон. Он сидел за большим обеденным столом и был уже одет для работы в поле. На нем были чапсы и шерстяная куртка. При взгляде на него у Дейзи перехватило дыхание: как же он постарел!

— Далтон, — начала она, и ее глаза наполнились слезами. Она не знала, чего ожидать, но теперь, глядя, как он сидит на своем месте во главе стола, Дейзи поняла, что все еще считает его своим тестем, ведь она развелась только с Джеймсом. Дейзи быстро подошла к старику и поцеловала его в морщинистую щеку. — Как ты… — хотела сказать она, но Далтон перебил ее.

— Почему Джеймс задерживается? — спросил он, поставил кружку с кофе и заглянув Дейзи в глаза.

— Джеймс? — переспросила она растерянно.

— Ешь свой омлет, — проговорила Луиза, поставив тарелку перед ним. — Пока он горячий и вкусный, с хрустящими кусочками бекона. Я тебе даже тост маслом намазала, только ешь. А ты что будешь, Дейзи?

— Тост, — ответила она. — Я сама возьму.

— Лучше подожди Джеймса. — Далтон потянулся за черничным джемом. — Ты же знаешь, он любит завтракать с тобой, несмотря ни на что. Мы как-то делали ограду, и он собрался оставить огромную дыру в земле до утра, лишь бы успеть домой к ужину.