— Да, — кивнул Крейн, тихонько посмеиваясь над страшным идиотизмом подобных мыслей. — Они способны превосходно делать это сами.

— А птицы плохо относятся к такому пренебрежению. Эй! Поглядите, как одна рвет куст... нет, взгляните, другой куст хлещет ее... всю птицу исполосовал... Она падает... О, Рол, это ужасно!

Полли порывисто повернулась к нему, и Крейн обнял ее рукой, не удивляясь, что она внезапно почувствовала всю порочность этой злобной сцены. Полли понадобилось много времени, чтобы увидеть зло. Ее продолжающееся дружелюбное отношение к нему доказывало, что его нерешительность была равнозначна злу в глазах такой самоуверенной девушки, как Полли. И он понял, что она была слишком независима и одновременно честна, волнуясь, что его деньги могут подавить ее собственные чувства. Крейн продолжал обнимать ее, чувствуя ее упругое тело под кожаной курткой. Они молча наблюдали за битвой.

Отбивающиеся кусты постепенно передвигались под деревья за противоположной стороной дороги, где плотные серебристые кроны не давали птицам летать. Хлопая крыльями, птицы с криками поднялись в воздух.

Крейн внезапно подумал, что птицы могут заметить двух спрятавшихся людей и напасть, но к его великому облегчению, птицы быстро улетели, и он со вздохом расслабился. Его рука все еще обнимала Полли.

— Это хаотическое место, — дрожа, выдохнула девушка.

— Согласен.

Полли еще не успокоилась, но быстрым движением высвободилась из его руки и пошла к машине.

— Настоящий сумасшедший дом, — продолжал Крейн. — Но нас здесь ждет работа.

Крейн, нахмурившись, пошел за Полли. Он решил, что должен поговорить с ней начистоту. К этому времени стало уже совершенно ясно, что она действует в крайнем возбуждении, что делает ее такой опрометчивой и неосторожной, что она не совсем отвечает за свои поступки. Вид битвы между ходячими кустами и птице-ящерами настолько потряс ее, что она, наконец, осознала, где они находятся, но сама сверхординарная природа происходящего притупила ее сообразительность. Крейн понял, что он несет за нее ответственность, и это побудило его к действиям.

Когда доходишь до крайности, это нехорошо.

— Я поведу машину, Полли, — сказал Крейн.

Прежде чем девушка успела возразить, он уже сидел за рулем и захлопнул дверцу. Она обошла машину сзади и села рядом с ним.

— Пожалуйста, Рол, если хотите.

— Я проеду по этой дороге еще милю. Потом, если мы ничего не увидим, я поворачиваю назад. Если мы что-нибудь увидим... ну, будем надеяться, мы еще успеем повернуть.

Полли открыла рот, чтобы возразить, но Крейн включил двигатель и неоправданно сильно нажал на газ. Они выехали на дорогу и поехали в прежнем направлении. Ходячие кусты качались и поворачивались, успокаиваясь после битвы, укоренялись под деревьями.

— Сумасшедший дом, — повторил Крейн.

— Рол, — через какое-то время задумчиво сказала Полли, — вы заметили, что солнце не движется по небу?

Крейн не заметил, но тем не менее, сказал:

— Я уверен, что вы правы.

— Но это значит, что здесь всегда одно и то же, верно?

Крейн взглянул на часы.

— Мы пробыли здесь больше трех часов по моим часам. За это время солнце должно переместиться на заметную величину.

— Но оно не двигалось. Я уверена, в этом.

— И вообще я не чувствую усталости. В обычных условиях, после всего, что мы перенесли, у меня бы раскалывалась голова.