|
За это время, что они были вместе, Шейла рассказала Сестре и Свон о своей жизни до семнадцатого июля, и как полковник Маклин и Роланд Кронингер напали на них с Руди на земле грязных бородавочников, на берегу Великого Соленого Озера. Она больше не слышала детского плача и Руди не преследовал ее в кошмарах; когда бы ребенок ни начинал плакать, Свон всегда была рядом и заставляла младенца замолчать. — Так красиво, — шептала она. Сестра с минуту смотрела на Шейлу, а потом отломила последний выступ стекла. — Вот, — сказала она, протягивая кусочек кольца, переливающийся ярким изумрудно-зеленым и сапфирно-голубым, и дала его Шейле. Все женщины просто смотрели на него. — Возьми, — предложила Сестра. — Он твой. — Мой? — Да. Я не знаю, что у нас впереди. Я не знаю, где мы будем завтра или через неделю. Но я хочу, чтобы это было у тебя. Возьми его. Шейла медленно подняла руку. Она колебалась. И Сестра сказала: — Бери! Тогда Шейла взяла его, и цвета сразу же снова потемнели до темно-синего. Но глубоко внутри стекла появился маленький рубиново-красный отблеск, как пламя свечи. — Спасибо… Спасибо тебе, — сказала Шейла, почти покоренная. Ей не приходило в голову, что это могло стоить многие сотни тысяч долларов в том мире, который был раньше. Она любовно провела пальцем по крошечной красной вспышке. — Оно станет ярче, не так ли? — спросила она с надеждой. — Да, — ответила Сестра. — Думаю, станет. А потом Сестра обратила свое внимание на Свон, и она знала, что время пришло. Она вспомнила кое-что, что сказал ей старьевщик, когда он захотел увидеть, что у нее внутри футляра: мы не можем вечно держать вещи, мы должны расставаться с ними. Она вдруг поняла, что знала, чем было стеклянное кольцо. Знала это давно. Теперь, когда отломали последний шип, оно было даже более чистым. Знала это и Бет Фелпс много лет назад в разрушенной церкви, когда кольцо напомнило ей о Статуе Свободы. — Это, должно быть, корона, не так ли? — спросила Бет. Человек с алым глазом тоже понимал это, когда спрашивал у нее, где оно: Кольцо, корона, сказал он. Корона. И Сестра знала, кому эта корона принадлежала. Она знала это с тех пор как нашла Свон в Мериз Рест и увидела, как растет новая кукуруза. Нельзя вечно держаться за вещи, думала она. Но, ох, она очень, очень сильно хотела этого. Стеклянная корона стала целью всей ее жизни. Она заставила ее поднять и идти вперед, шаг за шагом, по этой кошмарной земле. Она цеплялась за корону с ревнивой страстью леди Нью-Йорка, и она и проливала свою кровь и забирала чужую, чтобы защитить ее. А теперь время пришло. Да. Сейчас пора. Потому что для нее дорога на ощупь закончена. Когда она смотрела в стекло, она видела красивые драгоценности и нити золота и серебра, но ничего больше. Ее путь наугад пройден. Это Свон сделает следующий шаг. Сестра поднялась с матраца и приблизилась к Свон, держа сверкающее стеклянное кольцо перед собой. Свон обнаружила, что это был тот образ, который она видела в магическом зеркале Расти. — Встань, — сказала Сестра, и ее голос задрожал. Свон встала. — Это принадлежит тебе, — сказала Сестра. — Это всегда принадлежало тебе. Я просто была хранителем. Но я хочу, чтобы ты помнила одну вещь, и крепко помнила: если чудо может превратить обыкновенный песок в нечто, подобное этому… Тогда просто подумай — только помечтай — во что оно может превратить людей. И она водрузила корону на голову Свон. Она превосходно подошла ей. Внезапно золотой свет вспыхнул вокруг короны, пошел на убыль и вспыхнул снова. Бриллиантовый блеск заставил обеих, Сестру и Шейлу, прищуриться. А глубоко в золоте переливалось множество цветов, сияющих, как сад в солнечном свете. |
