|
— Женщины, как и я, мужчины, конечно, тоже. Они не все плохие… Они только боятся, они не знают, что делать и куда идти. — Хорошо, — согласилась Свон. — Если они сложат оружие, мы примем их. Шейла ушла, чтобы собрать остальных, и вернулась с двумя оборванными ДР, одна — крашенный подросток, а другая — черная рыжеволосая женщина, и тремя нервничающими мужчинами, на одном из которых была форма сержанта. Проявляя доброе отношение, экс-солдаты принесли рюкзаки, полные консервов говядины и супа, и сосуды с водой из родника в Мериз Рест. Черную проститутку, обвешанную яркими украшениями, цепочками и другими предметами, о назначении которых Свон не догадывалась, звали Клео, «от Клеопатры», как объяснила она драматично. Девушка-подросток представилась, что ее зовут просто Радость. Темные волосы почти скрывали ее лицо. Она предложила Свон свое богатство: желтый цветок в горшке из красной глины, который ей как-то удалось сохранить. Когда свет нового дня погас, грузовик с Джошем за рулем и Робином, Свон, Шейлой, двумя ДР и тремя мужчинами выехал из лагеря Армии Совершенных Воинов, где группы сумасшедших устроили пожарище из трейлера полковника Маклина и тратили последние боезапасы. После того, как Джош выехал из лагеря, с гор спустились волки, которые тихо кружили вокруг остатков лагеря. Ночь пришла, на небе появились звезды. С одной фарой и почти без бензина, грузовик повернул на запад. В темноте Свон заплакала, вспомнив Сестру, но Робин обнял ее, она положила голову ему на плечо и успокоилась. Джош думал о Мериз Рест и о женщине с ребенком, которая его ждет. Шейла Фонтана спала сном невинного младенца и ей снилось красивое лицо, смотревшее из зеркала. Среди ночи Клео и один из мужчин покинули грузовика с рюкзаками, полными еды и питья. Джош отпустил их и пожелал им удачи. Звезды гасли. Красная полоска появилась на горизонте. Джош чуть ли не закричал, когда над облаками взошло солнце. Грузовик остановился через два часа после восхода солнца, так как закончился бензин. И они пошли пешком по дороге, ведущей на запад. Днем того же дня, когда свет проникал через деревья, а по голубому небу плыли белые облака, они остановились, чтобы ноги могли отдохнуть. Но Свон осталась у дороги, глядя на долину, где стояли три маленькие лачуги, теснившиеся у коричневых выкосов поля. Мужчина в соломенной шляпе и женщина в комбинезоне работали на том поле лопатой и мотыгой и двое маленьких детей на коленях осторожно высаживали семена и зерна из джутовых мешочков. Это поле было небольшим. Оно было окружено деревьями — пеканами или грецким орехом, подумала Свон. Вода протекала по долине. Свон пришло на ум, что возможно это та самая подземная речка, которая дает энергию машинам в горе Ворвик. Теперь, думала она, та же самая вода будет использована для жизни вместо смерти. — Думаю, что они сажают бобы, — сказал Джош, становясь позади нее. — Может быть, еще и тыкву или окру. Как ты думаешь? — Я не знаю. Он засмеялся. — Нет, ты знаешь. Она взглянула на него. — Что? — Ты должна знать, — ответил он. — Ты знаешь, что тебе надо где-то начать. Даже на этом маленьком поле, как это. — Я возвращаюсь назад в Мериз Рест с вами! Там я… — Нет, — сказал Джош, его глаза были полны нежности и боли. Лоб рассекли три рубца, которые всегда будут напоминать ему о старом борцовском трюке. — У нас больше нет еды и питья, чтобы вернуться назад в Мериз Рест. Это далеко отсюда. — Не слишком. — Достаточно далеко, — сказал он идя по долине. — Ты видишь, здесь есть много места для зерна, в этих долинах. И я думаю, на этих горах есть много хижин. Много людей, не имевших свежей окры, бобов или каши в течение долгого времени. |
