«Стой, дитя, не сыпь, не надо, —

         Говорит старик седой, —

         Это бисер ведь на бусы,

         Это жемчуг, Маша, твой».

         Маша с радости смеется,

         Закраснелася, стоит,

         А старик, склонясь над нею,

         Так ей нежно говорит:

         «О дитя, я видел, видел,

         Сколько слез ты пролила

         И как мачеха лихая

         Из избы тебя гнала.

         А в избе твоя сестрица

         Любовалася собой

         И, расчесывая косы,

         Хохотала над тобой.

         Ты рыдала у крылечка,

         А кругом мела пурга,

         Я в награду твои слезы

         Заморозил в жемчуга.

         За тебя, моя родная,

         Стало больно мне невмочь,

         И озлобленным дыханьем

         Застудил я мать и дочь.

         Вот и вся моя награда

         За твои потоки слез…

         Я ведь, Маша, очень добрый,

         Я ведь Дедушка Мороз».

         И исчез мороз трескучий…

         Маша жемчуг собрала

         И, прислушиваясь к вьюге,

         Постояла и ушла.

         Утром Маша рано-рано

         Шла могилушку копать.

         В это время царедворцы

         Шли красавицу искать.

         Приказал король им строго

         Обойти свою страну

         И красавицу собою

         Отыскать себе жену.

         Увидали они Машу,

         Стали Маше говорить,

         Только Маша порешила

          Прежде мертвых схоронить.

         Тихо справили поминки,

         На душе утихла боль,

         И на Маше, на сиротке,

         Повенчался сам король.