— Если ничто больше не может тебя ранить, — спросила Элли, — почему тогда ты боишься Макгилла?

— Макгилл знает, как ранить, но не физически. Ему известно, как заставить страдать до скончания веков, и будь уверена, если ему представится возможность, он не преминет ею воспользоваться. — Объясняя, Лиф широко раскрыл глаза и делал пассы руками, словно сидел у костра в палаточном лагере и рассказывал страшную историю. — Макгилл ненавидит детей, населяющих Страну затерянных душ. Ему не нравится, что мы шумим. Если услышит, что ты говоришь, поймает и вырвет язык или легкие, если заметит, что ты прикидываешься, будто дышишь. Говорят, что Макгилл был цепным псом при дворе дьявола, а потом перегрыз привязь и сбежал. Добраться до мира живых он не смог, попал сюда. Вот почему нельзя выходить из леса: только здесь мы в безопасности.

Нику показалось, что Элли рассказ не убедил. Он и сам не был уверен в правдивости этих историй, впрочем, учитывая затруднительное положение детей, правдой могло оказаться все, что угодно.

— Откуда ты все это знаешь? — спросила Элли.

— От ребят, проходящих через лес. Они рассказывали мне.

— А они действительно видели Макгилла? — поинтересовалась Элли.

— Никто больше не видит тех, кто с ним встречался.

— Очень убедительно.

Ник снова начал дышать. Он сдерживал дыхание в течение десяти минут и никаких негативных последствий не ощутил.

— Если рассуждать логически, чудовища существовали во все времена, — сказал он. — По крайней мере, таковыми их считали, пока для них не находилось более подходящего названия, а вместе с ним и объяснения. Гигантский кальмар. Акула с огромной пастью. Анаконда.

— Да понятно! — воскликнул Лиф.

Элли презрительно посмотрела на Ника.

— Спасибо, ты у нас прямо «Гугл». Когда мне в следующий раз понадобится важная информация, я введу поисковый запрос.

— Да, — парировал Ник. — Уверен, твой поисковый запрос будет просто блистать интеллектом.

Элли не удостоила его ответом и повернулась к Лифу.

— Так что, этот Макгилл похож на гигантского кальмара?

— Я не знаю, — сказал Лиф. — Но на что бы он ни был похож, он ужасен.

— Да это все выдумки какие-то, — усомнилась Элли.

— Можно подумать, ты все знаешь!

— Нет, — согласилась Элли. — Но времени у меня теперь предостаточно, так что рано или поздно узнаю.

Нику пришлось согласиться с тем, что у каждого из них была, по крайней мере, своя точка зрения. Конечно, в рассказе Лифа содержалась изрядная доля преувеличения, но ведь в любой сказке есть и доля правды. Что касается Элли, она выступала с точки зрения разумного пессимизма и смотрела на вещи практически.

— Лиф, — спросил Ник, — кто-нибудь из тех, кто проходил здесь, когда-нибудь возвращался?

— Нет, — ответил мальчик. — Их всех съел Макгилл.

— Или они нашли место получше, — предположил Ник.

— Или останемся здесь, или попадем Макгиллу в зубы, — резюмировал Лиф. — Вот почему я предпочитаю оставаться здесь.

— А что, если есть другой выбор? — спросил Ник. — Мы не живы, но при этом и не вполне мертвы, так что…

Ник вынул из кармана монетку, которая попала в Страну затерянных душ в числе тех немногих вещей, которые оказались при нем во время аварии. Она случайно оказалась в кармане брюк от костюма, который он редко носил.

— Может быть, я, ты или Элли — мы, как монеты, упавшие на ребро, знаешь, так бывает, если подкинуть?

Элли не поняла смысл фразы.