|
Вода вокруг завивалась крошечными водоворотами. Сайла последовала примеру Тейт, она повернулась навстречу потоку, и бегущая вода развевала за спиной волосы, словно плащ. Ланта забила по воде руками, делая вид, что плывет. Волны, которые она подняла, захлестнули Тейт, и та изобразила, что тонет, потом плеснула в нее водой. Никого не выделяя, Сайла окатила обеих. Плескаясь и хохоча, словно дети, они отдались во власть момента, забыв об окружающем мире, каким бы он ни был. Позже, сухие и одетые, они суетились в умирающем свете в поисках мягких мохнатых листьев растения, которое Ланта называла «малл». Она объяснила, что это прекрасные пеленки для Джессака. Закончив с поисками, они улеглись на берегу ручья и стали следить за первыми звездами. Тейт села, повернувшись к остальным лицом. — Могу я задать вам один вопрос? — спросила она. — Вы не подумаете, что я сумасшедшая? Сайла засмеялась. — Все зависит от вопроса. — Однако, когда Тейт не развеселилась, Сайла тоже посерьезнела. — Что тебя беспокоит? — Мне снится сон. Часто. Один и тот же. — Многие считают, что сны переносят нас в другие места и времена. И я тоже, — ответила Ланта, взглянув на Сайлу. — Церковь говорит, что мы не должны этого делать, но Церкви нужны все провидицы, а некоторым из нас снятся сны. — Я согласна, — сказала Сайла. — Мы не должны бояться только потому, что не понимаем этого. Ты боишься? Тейт кивнула, ее брови нахмурилось. — Не знаю почему; он ведь не такой уж страшный. Стоит палящий знойный день, я стою в прохладной тени дерева, со мной лошадь. Она тощая, кожа да кости. И мне от этого грустно. На дереве вырастает лицо и говорит, что я должна скормить его листья лошади. Я собираю те, что кажутся мне самыми лучшими, но, когда предлагаю их лошади, она тычет меня мордой и все листья разлетаются в стороны. Потом я оглядываюсь по сторонам и вижу, как отовсюду сбегаются лошади и ловят их. Им нравятся листья. Потом дерево снова говорит со мной. Она остановилась и подозрительно вгляделась в своих слушательниц. — Вам не смешно? Ободрив ее, Ланта и Сайла попросили продолжать. — Ну ладно, дерево говорит: «Ты должна срубить меня и сжечь. Только так я смогу помочь». Сначала мне кажется, что так и надо поступить. Потом я делаю шаг назад, всего один шаг, но оказываюсь далеко, очень далеко оттуда — и я вижу все дерево целиком, и вижу, насколько оно красиво. Я говорю: «Теперь лошадь будет есть. Я знаю это. Она мне верит. Мне не нужны дрова». Потом я вынуждена сказать что-то совершенно иное. Вынуждена. Я говорю: «Комфорт, который ты дашь, будет вечным, как тень деревьев остужает жар лета». И тут я просыпаюсь, мне так грустно, что хочется плакать, и я дрожу от страха. Обхватив себя руками, Ланта начала раскачиваться из стороны в сторону. — Это очень сильный сон. — Никто из нас не умеет толковать сны, — произнесла Сайла. — Но в нем ты одинока. А здесь — нет. И никогда не будешь. — Здесь скрыто намного больше, — тихо сказала Ланта. — Я это чувствую. Сон говорит об ошибках. Я чувствую горе. И меня он тоже пугает. — На остальных она не смотрела. Глава 88 Нападение последовало на другой день, во время полуденной стоянки. Как обычно, стреноженные вьючные лошади паслись неподалеку. Вокруг не было ни одного места, где можно было бы спрятаться. Тем не менее, когда Сайла подняла глаза от еды, то увидела, как три лошади цепочкой удаляются через кусты. Она тревожно закричала. Вскочив на лошадей, Налатан и Тейт тут же бросились в погоню. Тейт и Танно рванулись вперед, но Налатан перехватил их, отталкивая вбок. Боевой конь Тейт злобно куснул лошадь Налатана. Тейт была сбита с толку, но все же подчинилась Налатану и резко свернула в сторону, приказав Танно следовать за собой. |
