|
Не хочешь присоединиться ко мне? Улыбнувшись еще раз, она положила карту на стол, обошла кругом и взяла Мэтта под руку. Покидая серые каменные стены комнаты, оба болтали, как школьники. Конвей с тревогой думал, действительно ли она была такой обеспокоенной, как казалась. Что касается его, он чувствовал себя подавленным и пристыженным. Вспомнились слова Сайлы: «Я должна быть уверена, что ты говоришь искренне». А он притворился, будто уверен, что с Тейт все будет в порядке. Первый обман раскрылся менее чем через минуту. Раскрылся легко. Когда Сайла с Конвеем вышли во двор, Тейт уже спешила им навстречу. — Извините, опоздала, — проговорила она, задыхаясь. — Додою надо было купить ботинки получше. Старые жали. — А мне показалось, они были новые, — заметила Сайла. Тейт поморщилась. — Разве это не ужасно? Торговец никак не мог подобрать подходящие. Додою это страшно не понравилось. — А где он теперь? — В конюшне. Он подождет нас, пока мы будем объезжать лошадей, а потом поможет в последний раз проверить снаряжение. Он был так возбужден, когда говорил со мной. Он такой милый, когда волнуется. В нем столько жизни. Конвея это удивило. — Ты не сказала ему, что тебе от него нужно? — Ни слова. Если бы я сказала это сейчас, он бы подумал, что я использую его. Сайла еле сдержалась, чтобы не сказать ей, именно это она и делает. Проезжая по городу, Сайла вначале участвовала в разговоре. Спустя какое-то время она уже мысленно бродила далеко за пределами кирпично-каменных крепостных стен. Она позволила Тейт и Конвею обогнать себя. Проезжая через Восточные ворота, она расслабилась и, чуть наклонившись набок, провела пальцами по отполированным медным пластинам тяжелой двери. Какой-то колеблющийся образ усмехнулся в ответ. Лицо было искаженное и неузнаваемое. Она услышала шепот Жнеи. — Я есть Церковь. При слове Мать кого ты представляешь? Ответь, Сайла. Ответь Матери. Нет, это был другой голос. Любящий. Я никому не буду принадлежать. Слова эти прогремели. Открыв глаза, Сайла обнаружила, что находится за воротами, и бросилась догонять Тейт и Конвея. Ничего не произошло, говорила она себе. Ничего я не слышала. Просто померещилось. Вскоре они добрались до конюшен. Тейт всю дорогу только и говорила о Додое. Сайла рискнула поймать взгляд Конвея и закатить глаза, получив в ответ мимолетную участливую улыбку. У боевых лошадей не было имен. Люди Собаки, которые разводили и обучали их, никогда не давали им прозвища, считая это плохой приметой. Конь Сайлы не был боевым. За великолепную медно-красную масть его звали Рыжик. Из дверей украдкой, словно амбарный кот, показался Додой. Он поспешно направился к Тейт. Даже когда она стала теребить ему волосы, он продолжал смотреть на Сайлу и Конвея. Когда же те поздоровались с ним, он молча кивнул в ответ, тупо на них уставившись. Задрав голову, он сказал Тейт: — Солдаты говорят, что надвигается гроза. Может, не поедем и подождем, пока она пройдет? Не то промокнем насквозь. А что, если я заболею? Сайла ведь только военная целительница; она, наверное, не знает, что делать, если я по-настоящему заболею. Еще как знаю, мрачно подумала Сайла, загадочно улыбаясь. Все так же улыбаясь, она мысленно послала Додою проклятия. Мальчик продолжал. — А что, если ветром сломает дерево? И оно кого-нибудь поранит? Нам что, придется опять вернуться сюда? А? Тейт терпеливо стала объяснять и утешать ребенка. Сайла и Конвей оседлали коней и тронулись в путь, предоставляя ей возможность следовать за ними тогда, когда она будет готова. Отъехав на безопасное расстояние, Конвей сказал: — Он скоро меня доведет… Тейт никак не может втолковать Додою, что мы его не обидим. Сайла одобрительно кивнула головой. |
