|
И то в составе разведгруппы. Надо разобраться, откуда взялись ребенок и тот долговязый юродивый. – Да послушайте вы, бюрократы хреновы! – зло проговорил Маломальский. – Отряд справится и без меня. Зато вот как найти Веру, лучше меня никто не знает. А ведь она уже покинула станцию, и если речь идет об эпидемии, никто не представляет такую угрозу заражения остального метро, как она, приютившая этого ребенка. Где тут логика? И потом, смотрите. Женщина приютила чадо – и вдруг оставляет его одного дома и уходит на другую станцию. Не могла она так поступить… Во всяком случае, пока он был жив. Логично? А юродивый мне нужен, потому что он искал этого ребенка. Он может знать, что с ним случилось, но не говорит и вам не поможет. Я с ним быстрее найду общий язык, он уже привык ко мне. Симптомов инфекции у него нет – он дурак, конечно, но живчик. На прокаженного совершенно не похож. – Конечно, резон во всем этом есть. – Шумаков потер ладонью плешь. – Веру надо найти. Во всяком случае, если доктор напутал с опухолью, то чья же это вина, если не ее? – Мне все равно это не нравится, – стоял на своем полномочный представитель. – А я не про выставку картин говорю, чтобы тебе что-то нравилось, Петухов, – резко произнес Сергей. – И вообще, имейте в виду: не пустите через тоннель, уйду через поверхность. – Да ты точно сумасшедший, – развел руками Петухов. – Я вольный сталкер. Вы занимайтесь своим делом, а я займусь своим. И он направился к палатке, обдумывая, что взять с собой. Петухов зло смотрел ему вслед. – И откуда такая уверенность, что только он найдет Веру? – Неужели непонятно? – удивился Качуринец. – Да он с ней спал. * * * Долговязый незнакомец продолжал сидеть на полу, обняв колени. Казимир показывал ему букварь, а юродивый улыбался и кивал, повторяя буквы. Когда вошел Сергей, он радостно воскликнул и, вскочив, стал махать своими длинными руками, едва не повалив палатку. – Тише ты! – Маломальский надавил ему на плечи ладонями, заставив сесть и не подпирать головой свод. – Слушай, Сережа, а он толковый малый. Азбуку на лету схватывает. Эдак через день вообще говорить начнет. – Угу, – хмыкнул сталкер, осматривая свои походные вещи. – А чего ты опять смурной такой? – Сейчас на станции карантин объявят. Считают, что ребенок тот был болен и возможна эпидемия. А Вера пропала. Кто-то видел, как она в сторону Серпуховской шла. – Она что, бросила ребенка? – удивился Казимир. – Вот и мне это кажется странным. Если он жив был, когда Вера ушла, то это непонятно. Если он умер при ней, то она бы в истерике была и все обнаружилось бы раньше. – Вера! – воскликнул юродивый. – Вера! Мозз! – и он стал тыкать себе в нос и уши пальцами. – Ноздри и уши, – задумчиво пробормотал Сергей, глядя на незнакомца. – Что же ты хочешь мне сказать? – Вера! – Юродивый нахмурился и схватил Маломальского за штанины. – Мозз! – Со мной пойдешь, балбес, – кивнул ему в ответ сталкер. – Вера? – Да, да. Вера. Будем ее искать. – Искать! – тот вскочил и снова радостно замахал руками. – Искать! Вера! – Ага. Я гляжу, значение этого слова тебе уже понятно? – усмехнулся Сергей. – Ну, раз мы теперь напарники, может, скажешь, как тебя зовут? А? – А? – Юродивый наклонил голову набок. – Я говорю, зовут тебя как? Имя у тебя есть, балбес? Я вот, – он хлопнул себя по груди ладонью, – Сергей. |
