— Ты лжешь! — побелевшими от волнения губами воскликнула Элизабет. — Ты все лжешь! Всегда завидовала мне и старалась сделать все, чтобы унизить меня!

— Унизить тебя более того, чем ты сама себя унижаешь, невозможно, но вряд ли ты когда-нибудь это поймешь.

— Я ненавижу тебя, Нэнси Гарольд! — побелевшими от охватившего ее гнева губами воскликнула Элизабет.

— Я тоже не питаю к тебе особой любви, Лиз, но всегда старалась быть к тебе снисходительной. Нас многое связывает, и я в отличие от тебя никогда не забывала об этом. И можешь не провожать меня, дорогу я найду сама.

Вглядываясь в ослепительно-яркую голубизну летнего неба, Элизабет с тоской думала о том, что никогда еще жизнь не обходилась с ней так сурово, как в этот чудесный, наполненный восхитительными летними запахами день. Не будучи особо религиозной, она впервые за много лет обратилась к Богу, но слова молитвы ускользали из ее сознания, словно не позволяя той темной силе, что скопилась в ней, выйти наружу. Никогда прежде она не чувствовала себя такой одинокой! И как теперь она объяснит всем, что свадьбы года не будет?! В странном, пограничном состоянии между сном и явью она провела всего несколько минут, но они ей показались часами. Необходимо было найти кого-то, на ком она могла бы выместить свою злость, и совсем скоро этот человек был найден. Ну конечно! Дэн Кросби! Как это она могла о нем забыть?! Этот мерзавец вытянул из нее целую кучу денег за фотографию! Он лгал ей, говоря, что на ее поиски ему пришлось потратить целых два месяца! Скорей всего, этот негодяй подкупил кого-то из прислуги в доме Гарольдов, а ей сказал, что перевернул верх дном половину Американского континента!

Схватив сотовый телефон, Элизабет быстро нашла нужный номер, но вместо привычного «Хай, мисс!» услышала, что абонент недоступен. В ярости отбросив телефон в сторону, она почувствовала, что плачет. Спасительная влага оросила не только глаза, но и покрытую непроницаемой броней душу. Впервые за много лет Элизабет испытывала давно забытые чувства и… в какой-то момент вдруг поняла, что рада им. Но радость эта длилась недолго. Насухо вытерев глаза, она с быстротой компьютера начала анализировать создавшееся положение, но на этот раз привычная логика уступила место непривычным для нее эмоциям. Мысль о том, что Дейв, быть может, именно в этот момент смеется над ней, едва не свела ее с ума. Придумывая различные варианты мести, она почувствовала необыкновенный прилив сил, и счастливая улыбка вновь запорхала по ее губам. Глядя на эту женщину, не знакомый с ней человек мог подумать, что она вспоминает лучшие моменты своей жизни, те же, кто знал ее достаточно хорошо, устрашились бы этой улыбки.

— С тобой происходит нечто странное, Сандра, — вглядываясь в бледное лицо подруги, сказала Дженни. — Что-то случилось? — Случилось. Но, если я скажу тебе что, ты первая сочтешь меня сумасшедшей. Я, кажется, влюбилась, но не знаю в кого. Не знаю ни имени, ни фамилии, ни номера телефона понравившегося мне мужчины!

— Ты уверена в этом, Сандра? То, что ты говоришь, достаточно странно. А откуда вообще взялся этот твой безымянный незнакомец?

— Это тот самый тип, который чуть было не попал под колеса моего автомобиля. Помнишь, я говорила тебе о нем?

— Помню, но не восторги по этому поводу, а целый шквал возмущения. Ты пересмотрела свои взгляды?

— Нет, но я столкнулась с ним еще раз в торговом центре. Его тележка наехала на мою, все продукты попадали на пол, и мы почти час разбирались со всем этим кошмаром.

— Многообещающее начало, а главное, ужасно романтичное. Такое впечатление, Сандра, что из одной крайности ты кинулась в другую.