Изменить размер шрифта - +
Мерзкая вонь проникает в нос, заполняет легкие и туманит голову. Я нажимаю на спусковой крючок, содрогаясь от приступа накатывающейся тошноты.

Первая пуля уходит мимо цели и, выбив часть штукатурки, застревает в стене гостиной. Я кричу, но кроме глухого хрипа не могу выдавить ни звука. Взбешенный зомби рвется вперед и почти падает на меня. Зубы щелкают, полусгнившая челюсть двигается с жутким чавкающим звуком — голодная тварь готова сгрызть жертву заживо. Я еще раз нажимаю на спусковой крючок.

Странно, но выстрелов не слышно, хотя, надо полагать, они были оглушительными. В ушах отдаются лишь собственные рыдания.

Зомби упал на меня плашмя, липкий гной и черная кровь брызнули прямо в лицо. Капли жгли кожу хуже кислоты. Вблизи холодный как лед зомби вонял еще омерзительнее. Полуразвалившиеся челюсти дважды щелкнули, тело судорожно вздрогнуло, а изо рта полился черный поток отвратительной жидкости.

Я кричала, не умолкая ни на секунду. Набрать воздух в легкие не удавалось, поэтому крик получался жалким и пискливым. Пистолет щелкал вхолостую. Я расстреляла всю обойму, но по-прежнему держала палец на спусковом крючке.

Зомби умер, и на сей раз по-настоящему. В его груди зияла огромная дыра, пробитая кучно попавшими пулями. Самое главное в бою с зомби — уничтожить его сердце, по-другому ходячий труп не убить. На этом, кстати, и зиждется процесс создания зомби из умерших людей, ведь именно сердце заставляет тело двигаться. По крайней мере, так пишут в книгах. Если честно, не книги меня спасли, а рефлексы! Я просто целилась и стреляла так, как учил меня во время долгих тренировок отец.

«Никогда не целься в голову, если можешь выбрать другую цель. Не дави резко на спусковой крючок. Солнышко, нажимай плавно! — снова звучит в голове нескончаемым рефреном голос отца. Разбудите меня среди ночи, и я повторю папины наставления слово в слово. — Никогда не прицеливайся, если не собираешься убивать!»

Я беспомощно билась под тяжестью мертвеца, пытаясь освободиться, и с отвращением молотила зомби по голове пистолетом, словно молотком. Наконец мне удалось выбраться, и, судорожно всхлипывая, я отползла от трупа в самый дальний угол комнаты. Левая рука, натертая ковром, горела, а правая сжимала пистолет с пустой обоймой.

В углу гостиной я прислонилась спиной к стенке и неожиданно поняла, что продолжаю всхлипывать. Еле слышимые, бессвязные звуки эхом отражались от пустых белых стен. Меня трясло, как в лихорадке, а кожа зудела от вонючей липкой жижи.

Зомби в папиной куртке и джинсах лежал вниз лицом. Сквозь разлагающуюся плоть вытекали тоненькие ручейки слизи и гноя. В комнате плотной стеной стоял отвратительный до тошноты смрад. Стоит повредить сердце зомби, и его тело начинает стремительно разлагаться, даже кости превращаются в пыль.

Из глаз брызнули горькие слезы.

Сквозь рыдания пробивалось одно слово, которое я повторяла снова и снова:

— Папа? Папа?! Папа!

А он лежал на полу и не двигался.

Получив такую страшную рану, не поднимется ни один человек, и даже зомби.

 

Глава 6

 

Торговый центр был открыт для посетителей, что, впрочем, неудивительно, поскольку вся имеющаяся в городке снегоуборочная техника отправилась на борьбу с заснеженными улицами и дороги скоро вновь стали чистыми. В здешних местах к зимам относятся с маниакальной серьезностью и не дают снегу ни единого шанса на выживание, посыпая тротуары песком с солью и вычищая улицы до асфальта. Все автобусы ходят по своим маршрутам. Из-за горсточки снега жизнь в прериях не остановится ни на секунду, уж поверьте на слово! Кстати, нельзя забывать о расслабляющей музыке, которую без конца проигрывают в торговых комплексах. Кто ж ее будет слушать, как не покупатели!

Я тупо уставилась на маленький стаканчик с изображением смешного утенка Дональда и ждала, когда остынет обжигающе горячий кофе.

Быстрый переход