Шнурбарт шлепнул ладонью по столу:

— Ха! Отпечатки обнаружатся!

— Вот именно. — Монокль приятно улыбнулся. — На расписке окажутся отпечатки пальцев господина генерала. Скандал, естественно, замнут, чтобы не выносить сора из избы и не портить отношений с англичанами, но от герра Жуковского мы навсегда избавимся, в этом можно не сомневаться.

— Прошу извинить, экселенц… Вы хотите сказать, что Жуковский действительно берет плату от англичан и выдает расписки?

— Нет, расписка будет поддельная. У нас в Петербурге есть великолепный специалист. Никакая графологическая экспертиза не распознает фальшивки.

— Виноват, но я все равно не понимаю… Можно подделать рукописный документ, но не отпечатки пальцев.

Монокль всплеснул руками:

— Про это сейчас объясню, но вы сказали про документ, и я вспомнил. Я должен вручить вам знаменательный документ, с высочайшей подписью.

— В самом деле, — проворчал старик. — Нехорошо. Совсем забыли.

Зеппу показалось, что в глазах Уса сверкнула искорка.

— Мой дорогой Теофельс, вы удостоены письменной благодарности его величества за отличную службу. Вы разрешите, экселенц? — Заместитель взял со стола бювар, почтительно вынул оттуда листок, украшенный гербом и печатями. — Встаньте, майор!

Офицер вскочил, вытянулся, придал лицу подобающее торжественному случаю выражение.

— Мы все тут не любители церемоний, так что читайте сами. — Монокль протянул грамоту. На желтоватом пергаментном фоне белизна перчатки смотрелась просто-таки ослепительно.

Двумя руками, склонив голову, принял Зепп знак августейшей признательности. Заранее подпустил в глаза растроганного тумана. Майор был не то чтоб совсем равнодушен к почестям, но главной наградой за хорошо выполненное задание для него были не железки или бумажки, а чувство победы.

— Тысяча извинений, ваше превосходительство, но вы перепутали, — сказал он, дочитав до второй строки. — Это письмо адресовано не мне, а какому-то обер-лейтенанту фон Клюге.

Он вернул бумагу.

— В самом деле? — Монокль двумя пальцами взял грамоту. — Непростительная рассеянность.

Генерал Ус хрипло рассмеялся. А его заместитель повел себя очень странно. Он взял со стола бритву, осторожно поддел что-то на самом уголке бумаги, а потом — о кощунство! — разделил высочайшее письмо на два слоя, причем верхний, осененный подписью кайзера, скомкал и небрежно швырнул в мусорную корзинку. В руках у Монокля остался очень тонкий, совершенно чистый листок.

— Вот ваши отпечатки пальцев, на обратной стороне, — показал он. — Специалист-графолог напишет здесь любой текст вашим почерком, и любая экспертиза подтвердит, что это ваших рук дело. Ясно?

Шеф посмеивался в усы.

— Двухслойная бумага. Разработка нашей технической лаборатории. Пустячок, а сколько пользы, — сказал он горделиво, будто сам был автором хитрого изобретения. — Продолжайте, генерал.

— Благодарю, экселенц. Итак, ваша задача, майор, подсунуть наш чудо-листок в руки Жуковскому. Лично. Пусть он подержит бумагу и вернет вам обратно. Только и всего. Но вручать ее нельзя официально, в кабинете. Она попадет в папку «входящие», и больше вы ее не увидите. Нужна непринужденная, неформальная обстановка.