Она перевела дыхание.

— Именно поэтому я ушла. Я сделала свой выбор, но он был сделан не по тем причинам, о которых я рассказала. Не совсем. Если уж быть до конца честной перед собой. Я рассказала тебе это, потому что хотела, чтобы ты поверил. Я считала, что это сделает мой уход легче для тебя. Я знаю, что ты поддержишь меня. Все вы. Я понимаю, что для тебя не имеет значения, кем я стану и как я выгляжу.

— Хорошо, — сказал он. — Лучше. Это лучше. По крайней мере, мне стало лучше. — Он согнулся вперед. — Но ты на самом деле думаешь, что не получится вернуться? Ты действительно думаешь, что все может быть, как в тюрьме?

— На замкнутом пространстве все к этому приходит. Там будут границы и правила. Там будут ограничения, куда ты можешь пойти и что ты можешь делать. Я этого не хочу. Я с этим не могу жить. Даже с вероятностью этого.

— Так куда же ты направляешься?

— На север. Меньше людей, больше свободного пространства, меньше вероятности болезней, загрязнений, ополчения и всего остального. Места достаточно, чтобы затеряться там, найти новую жизнь.

— Там холодно.

Она уставилась на него:

— Я знаю, что там. Знаю, с чем столкнусь там. Ты сам выбираешь свой яд в этом мире, Ягуар. Ты нигде не получишь гарантию безопасности.

После этого они сидели вместе в тишине, затерявшись в разделенных мыслях.

Спустя какое–то время, Ягуар протянул руку и обнял ее, а она прильнула к нему.

— Ты не против, если я останусь с тобой этой ночью? — спросил он ее.

— Я хочу, чтобы ты был здесь.

Немного погодя они устроились вместе под одеялами, плотно в них завернувшись.

Они лежали в форме ложки, Ягуар прижался к ней сзади. Когда он вытянул руку и нежно коснулся чешуек на ее щеке, она не отвела его руку.

* * *

С рассветом они встали, позавтракали и собрали свое снаряжение. Когда все было готово, они закинули за плечи свои рюкзаки и стояли, неловко глядя друг на друга.

Солнце ярко светило над восточными горами, воздух был светлым, чистым и покалывающим из–за холодного ветра, дующего с севера. Наблюдая за ними, неподалеку стоял Чейни.

Ягуар вздрогнул:

— Так ты действительно собираешься это сделать, да?

Она кивнула. Крольчиха резвилась рядом, гоняясь за мотыльком. Она наклонилась, подняла кошку и начала ее баюкать

— Прощай, Ягуар. Скажи остальным… скажи им все, что посчитаешь нужным.

— Ну, так давай ты и я поговорим об этом.

Она покачала головой, держа одну руку в знак предостережения:

— Не начинай. Я сказала тебе. Я не вернусь.

— Ладно. Я понял.

— Так что же тогда?

Он пожал плечами.

— Думал. Прошлой ночью, пока ты спала, я какое–то время не спал, перебирая все, что ты сказала. Это заставило меня взглянуть на вещи иначе, чем раньше. Видишь ли, ты и я, мы похожи больше, чем ты думаешь. Мне тоже не нравится быть взаперти. Я привык делать то, что хочу, идти туда, куда хочу, и не подчиняться правилам, которые мне не нравятся. Это отличает меня от Ястреба и остальных. Им нравятся правила. Им нравятся стены, двери и чувствовать себя в безопасности. Я не был так воспитан. Я всегда был свободным. Думая о том, что я делаю, может быть, соглашаясь жить в месте наподобие компаунда, заставляет меня чувствовать себя неуютно. Очень неуютно, на самом деле.

Ее брови нахмурились:

— Что ты говоришь?

— Что я тоже не думаю возвращаться. Я пойду с тобой.

Она уставилась на него, не говоря ни слова. Она соединила руки и переплела пальцы.

— Может быть, это звучит глупо, — продолжал он, — но это не так. В этом есть смысл. В любом случае, что–то есть.