— Это было очень смело с твоей стороны, Кирисин. Дать такой отпор. Очень смело. Ты спас наши жизни. Думаю, мы теперь все верим, что ты более чем способен защитить эльфов, когда придет время.

Он отошел, чтобы присоединиться к Королю на помосте, наклонившись поближе, чтобы о чем то с ним поговорить.

— Ты был смел, Малыш К, — согласилась Симралин.

Король теперь поднялся на ноги, его целители отошли. Сопровождаемый Орданной Фрэ, он подошел к тому месту, где они сидели, выглядя сердитым и решительным. Он крикнул своим слугам, чтобы те очистили помещение, и они быстро исполнили его приказание. Кирисин и Симралин сразу же вскочили на ноги. Король посмотрел на них, лицо его было строгим.

— Эриша любила тебя, — начал он, обращаясь непосредственно к Кирисину. — Она верила в тебя и доверяла тебе. Знаю, что время от времени, вы воевали друг с другом, но вы еще детьми вместе играли и были друзьями с самого рождения. Вы были — а ты до сих пор осаешься — членами нашей семьи. У меня никогда не было мысли, что ты можешь навредить Эрише. Даже сейчас, когда я снова увидел тебя, вернувшегося в Арборлон, мне в это не верится.

На миг он остановился. Ему потребовались все его силы, чтобы подавить свое горе.

— Я не думал ясно об этом. Не все время. Я понял только сейчас. Как же я был глуп. То, чему я стал здесь свидетелем, убедило меня в этом.

Он сделал паузу, по–прежнему глядя в упор на Кирисина.

— Когда моя дочь пришла ко мне и рассказала об Эллкрис и Путеводной звезде, я обратился за помощью к Калфу. Я попросил его заглянуть в эльфийские хроники, чтобы узнать, что в них записано. Он так и поступил, и рассказал мне, что он исследовал хроники взад–вперед, а также все записи, которые, возможно, могли касаться вопроса исчезнувших Эльфийских камней, но ничего не обнаружил. Он солгал, конечно, но я этого не знал. Он настаивал, что ничего не было, даже когда я надавил на него, чтобы он еще внимательнее все просмотрел. Но он сказал, что в детстве он от других мудрецов слышал кое–какие слухи. Эти слухи предупреждали, что использование Путеводной звезды представляло опасность. Тот, кто использует такую магию, как он слышал, будет связан с ней. Это означало, предупредил он, что если этот Эльфийский камень будет извлечен и Эллкрис поместится внутрь него, то владелец должен носить этот камень до тех пор, пока дерево не будет высвобождено. Он предостерег, что груз такой ответственности был слишком тяжел для моей дочери, слишком тяжел для любого ребенка с темпераментом Эриши, и что я должен сделать все возможное, чтобы защитить ее. Он предложил, что будет лучше, если я отговорю ее от участия в этом деле и оставлю его для тебя.

Он покачал головой.

— Я так и сделал. Я решил пожертвовать тобой для того, чтобы защитить свою дочь. Я не видел это таким образом в то время. Я убедил себя, что это неважно, что ничего этого никогда не произойдет. Я убедил себя, что опасность для Эллкрис была преувеличена. Я убедил себя, что ты обречен на безнадежную миссию найти то, чего не существует. Я убедил себя, что мне не придется рисковать своей единственно дочерью. — Он сделал глубокий вдох и выдох. — Мне стыдно за это, и я приношу свои извинения.

Кирисин кивнул в знак понимания, хотя он не был уверен, что вообще понимал. Но гнева, который он чувствовал ранее, сейчас не было. Вместо этого, он почувствовал только печаль Короля.

— Я собираюсь сделать то, о чем ты просил меня, — заявил Король, его голос снова был твердым и стойким. — Мы должны защитить эльфийский народ и город. Я убежден, что ты способен на это. Твое использование магии Эльфийских камней, чтобы остановить Трэйджена, сказало мне это. Я думаю, Эриша тоже это знала. Ты по–прежнему желаешь использовать Путеводную звезду и стать нашим защитником?

Мальчик сразу кивнул.