— Жди теперь, пока все разогреется, — сказала Лавиния. — Мы уже поели, не стали тебя дожидаться.

— И правильно, нечего голодными сидеть, — устало пробормотал Синтр. Жена слегка наклонилась к нему и посмотрела на него более внимательным взглядом, и алхимик, сообразив, что может себя выдать, улыбнулся ей теплой, но усталой улыбкой. Лавиния, ничего не сказав, тоже чуть улыбнулась и ушла в кухню. Синтр вздохнул с облегчением: она ничего не заподозрила, он сумел убедить ее, что просто очень устал. Ужинал он в одиночестве, с трудом заставляя себя проглатывать вкусные, по всей видимости, куски, которые ему казались абсолютно пресными и словно бы резиновыми. Впрочем, Синтр старался есть помедленнее не только из-за того, что совсем не чувствовал голода. Он знал, что как только закончит, Лавиния начнет расспрашивать его о работе, а двойняшки — требовать, чтобы он поиграл с ними в несколько разных игр одновременно. А ему нужно было время, чтобы решить, как все-таки следует вести себя с родными в последний вечер. «Им надо что-то сказать… — вертелось у Синтра в голове. — Что-то самое важное, что бы им потом всегда в жизни помогало… Да нет, глупость это! Нет такого рецепта, чтобы помогал во всех ситуациях! А думать головой, прежде, чем что-то сделать, мы с Лавинией их и так всегда учили. И если все-таки не смогли научить, за один вечер я все равно уже ничего не исправлю… Тогда что же мне им сказать?! Ну почему эта зараза Хэлл нас не обманул? Что ему стоило сказать, что у него есть противоядие и к утру он сможет его сварить?! Мы бы все тогда прожили еще один день, как обычно! Ну, пусть не совсем как обычно, но все-таки у нас была бы надежда, что мы можем спастись… Стоп, вот оно! Именно так и надо сейчас действовать. Как будто ничего не случилось. Никаких нравоучений напоследок, никаких истерических признаний в любви — все, как всегда, все, как каждый день!..» Он быстро, чуть не подавившись, доел все, что оставалось у него в тарелке, залпом выпил чашку пахучего травяного чая и вышел из столовой в детскую. Лавиния была уже там — играла с детьми в одну из их любимых игр, путешествие по книжному шкафу. Заключалась эта игра в том, что сын брал пару своих игрушечных солдатиков, и они отправлялись в поход с нижней полки, где стояли детские книги, к самой верхней из тех, до которой дети могли дотянуться, а дочь, вытащив с каждой полки несколько книг, устраивала в освободившемся месте уютные «гостиницы», где путешественников встречали ее любимые мягкие игрушки, у которых солдатики отдыхал, рассказывая обо всем интересном, что видели по пути. Когда Синтр присоединился к игре, Лавиния как раз помогала дочери создать на одной из высоких полок последнее «гнездышко», обставив его «мебелью» из кубиков и вышитых подушечек. Синтр поднял с пола еще одного солдатика, и у игрушек его сына появился еще один попутчик. С которым они, преодолев многочисленные трудности, все-таки добрались до последнего «домика», где их уже давно дожидалась самая любимая из дочкиных кукол.