— У вас правда нет с собой телефона? — не глядя на Юрия, спросила девушка.
— Правда, — ответил Юрий, обгоняя медлительный мусоровоз. — Я им не пользуюсь уже добрых полгода. Честно говоря, даже не помню, куда его засунул. Да вы не волнуйтесь, до «Старого погребка» отсюда минут десять езды, не больше. Опаздываете?
Девушка не ответила, но ответ был ясно написан на ее встревоженном лице, устремленном вперед, как лицо деревянной фигуры на носу старинного парусника. Юрий заметил, что она нетерпеливо тискает в ладони ключ зажигания. К ключу был прикреплен брелок с эмблемой «Опеля». Правая нога в изящном остроносом сапожке упиралась в пол с такой силой, словно хотела продавить его насквозь. Юрий не сразу понял, что это означает, а когда понял, ему стало смешно: его пассажирка инстинктивно давила на воображаемую педаль газа, пытаясь заставить машину ехать быстрее. Пряча улыбку, Филатов перестроился на третью полосу и придавил акселератор, хотя и знал, что при таком интенсивном движении толку от этого будет мало.
— Не расстраивайтесь, — стремясь хоть немного разрядить обстановку, сказал он. — Машина ваша не так уж сильно пострадала. И вообще, главное, что сами целы. Это, наверное, ваша первая авария?
— Представьте себе, первая, — сердито ответила девушка, упорно глядя в сторону.
— Все когда-нибудь происходит впервые, — философски заметил Юрий. — Ничего, привыкнете. У вас их еще столько впереди, этих аварий!
Он хотел сказать, что в наше время проехать по Москве, ни разу не оцарапав машину, практически невозможно, но пассажирка, похоже, поняла его как-то не так. Она резко, всем телом обернулась в его сторону и прожгла Филатова свирепым взглядом больших серо-голубых глаз. Губы у нее были красивые, четко очерченные, очень выразительные. Сейчас они были сердито поджаты, а между тонкими бровями залегла морщинка.
— Спасибо, — уничтожающим тоном произнесла девушка, — вы меня так утешили! Вы, видно, из тех самодовольных типов, которые на каждом углу кричат, что женщина за рулем — это то же самое, что обезьяна с гранатой.
— Ничего подобного, — смутился Юрий. — Я совсем не то хотел сказать…
— Знаю я, что вы хотели сказать! Смотрите лучше на дорогу. Вон, вон просвет, туда давайте! Да газу же!..
Юрий аккуратно притормозил, и почти в то же самое мгновение просвет, на который указывала ему пассажирка, исчез, заполненный пошедшим на обгон самосвалом.
— Как хотите, — сказал Юрий. — На самом деле я думаю, что те, кто распространяется насчет обезьяны с гранатой, незаслуженно обижают ни в чем не повинных животных.
Он тут же пожалел о сказанном. Все-таки, как ни крути, откровенность хороша далеко не всегда; бывают, наверное, случаи, когда правду-матку лучше придержать при себе, а не резать ее прямо в глаза. Да и не было в том, что он только что произнес, никакой правды, просто этой девчонке удалось-таки его разозлить. Увы, в последнее время разозлить его стало совсем нетрудно…
— Извините, — поправился он. — Я не хотел вас обидеть. Все это ерунда. Перемелется — мука будет. Через месяц уже и не вспомните…
— Хватит, — резко сказала девушка. — Я сама виновата, надо было поймать такси… Курить у вас в машине можно?
— Можно, — сказал Юрий. — Только мы уже, можно сказать, приехали.
Она выпустила пачку сигарет, и та скользнула обратно в сумочку. Бросив быстрый взгляд на часы, девушка принялась нервно кусать губы. Филатов перестроился в крайний правый ряд и аккуратно причалил к высокому бордюру прямо напротив вывески «Старого погребка». |