Хло нахмурилась.

– Я уже съела. Знаешь, а я ведь потеряю работу.

– Что?

– Мою работу. Меня уволят, если я не появлюсь в музее. И как я тогда буду жить? Ну, то есть если ты действительно собираешься меня отпустить.

Она окинула его высокомерным взглядом, а потом в десятый раз посмотрела на дверь. Дэйгис знал, что она прикидывает, сможет ли добежать туда раньше, чем он ее перехватит. Он не волновался. Даже если она выскочит в дверь, ей ни за что не добраться до лифта. Он также знал, что чуть раньше она стояла у него за спиной, переводя взгляд с тяжелой лампы на его затылок. Но она не попыталась его оглушить. Мудрая девушка. Возможно, она видела, что он напряжен и готов к удару, а возможно, просто решила, что его череп слишком прочный.

Горец глубоко вдохнул и тихо выдохнул. Если он не уберет ее из комнаты в самое ближайшее время, он перепрыгнет через стол, завалит ее на диван и перестанет сдерживаться. Он был бы не против, но сначала ему нужно было закончить с Кодексом Мидхе. Дисциплина была необходима для контроля над внутренним злом. Первая часть дня была отведена для работы, вечер – для соблазна, предрассветные часы – снова для работы. Дэйгис жил так уже много месяцев. Ему необходимо было следовать точному распорядку, иначе он с легкостью превратится в человека, который подчиняется любому своему капризу. Лишь четким, скрупулезным выполнением каждого пункта ежедневного плана он доказывал себе, что все еще сам контролирует свою жизнь.

Драгары, размышлял он. Это уже третье упоминание о них. Странная фраза, казалось, говорила о нем. Человек с гор… мост, который обманывает смерть. Но кто такие Драгары? Возможно, это какая-то разновидность легендарных Туата Де Данаан? И они вернутся из своих тайных убежищ, чтобы покарать его за то, что нарушил клятву и расторг Договор?

Чем глубже Дэйгис зарывался в древние тома, о которых ни он, ни Драстен раньше даже не думали, тем лучше понимал, что его клан забыл огромную часть своей древней истории. Библиотека МакКелтаров была огромна, но за свои тридцать три года Дэйгис почти не заглядывал туда. Там были тексты, которыми никто из МакКелтаров не интересовался на протяжении сотен, а то и тысяч лет. Там было слишком много знаний, человеческой жизни не хватило бы на то, чтобы овладеть ими. И в этом не было необходимости. Многие поколения МакКелтаров росли беспечными и смотрели только в будущее, не оглядываясь назад. До тех пор пока история не стала для него жизненно важной, Дэйгис считал, что путь настоящего мужчины – оставлять прошлое позади и жить настоящим.

Если бы МакКелтары не забыли так много, он никогда бы не стоял в круге камней, уверяя себя, что никакое зло в пространстве между реальностями не схватит его, если он воспользуется кругом ради личных целей. Он не смог бы почти убедить себя в том, что Туата де Данаан, неизвестная раса, о которой остались лишь смутные упоминания, – не более чем миф, сказка, придуманная, чтобы не дать МакКелтарам злоупотребить силой. Дэйгис ведь не считал, что нарушает что-то. Не думал о том, что действует, исходя из личных мотивов. Ну, не совсем. Разве любовь не является самой важной и благородной из причин?

Она опять болтала.

Ну и как заставить эту девчонку хоть ненадолго оставить его в покое?

Его губы искривились в хищной усмешке.

Он оторвался от текста, посмотрел на нее и позволил всему, что он о ней думал – точнее, всему, что он хотел бы с ней сделать, – отразиться на его лице, блеснуть во взгляде.

Она потрясенно вздохнула.

Горец склонил голову, посмотрел на нее исподлобья. Таким взглядом воин награждает противника перед боем или смотрит на женщину, которую считает своим законным трофеем. Медленно, с ленивой чувственностью, Дэйгис облизнул нижнюю губу. Перевел взгляд на ее губы, потом снова взглянул ей в глаза.

Хло нервно сглотнула, ее глаза округлились.