— Ох!.. — выдохнула Анна.

Продолжая удерживать девушку, граф, коснувшись пальцами ее подбородка, приподнял лицо Анны.

— Теперь ты моя, Анна Рэндал. Ты принадлежишь мне.

Крик ужаса рвался из ее горла, когда она увидела, как зубы графа удлиняются, превращаясь в клыки. Боже Всемогущий, он собирается…

Не говоря больше ни слова, Цезарь склонился над ней, и Анна почувствовала, как его клыки легко проникают в ее шею. Но боли не было. Не было ничего, кроме головокружительного желания, которое заставило ее крепко к нему прижаться.

— О, пожалуйста… — простонала она, запустив пальцы в его темные волосы и моля положить конец ее мучениям. — Прошу…

— Si, — прошептал граф.

Прижав Анну к стене, он уверенно вошел в ее переполненное желанием лоно. И, двигая бедрами, впился пальцами в ее ягодицы.

«Наверное, синяки останутся», — подумала Анна. Но об этом она будет беспокоиться завтра, а сегодня ночью ничто не имело значения, кроме этого восхитительного мужчины по имени граф Цезарь.

Цезарю не нужно было быть вампиром, чтобы почувствовать напряжение, гудевшее вокруг изящного тела Анны, а также заподозрить, что она заманила его в свой номер с исключительно интимной целью.

Он и не возражал против этой самой «интимной цели».

Прошло сто девяносто пять лет с тех пор, как его тело реагировало на женщину. Это случилось в тот момент, когда он лишил Анну невинности. Но тогда, на его беду, появились оракулы, сразу же изгнавшие его из Лондона.

Теперь он едва не стонал от наслаждения и ему ужасно хотелось ощутить вкус восхитительной теплой крови, что текла по венам Анны, хотелось утонуть в этой крови…

Словно почувствовав желание, бушующее в его теле, Анна открыла дверь и быстро переступила порог. Затем обернулась и, сделав почти героическое усилие, постаралась казаться невозмутимой.

Но никакие усилия не помогли. Анну с головой выдавала бешено бьющаяся жилка на шее. Она крепко вцепилась в свою серебристую сумочку — словно в ней находились королевские драгоценности.

Или, может быть, осиновый кол.

— Ты войдешь? — спросила она и тут же прикусила губу. — Или тебе нужно особое приглашение?

Граф прислонился плечом к дверному косяку и скрестил на груди руки.

— Только не в гостиничный номер, моя дорогая. Мне присуща врожденная осторожность.

— Разве ты не бессмертный?

— Бессмертный в том смысле, что я не могу умереть от болезни или от старости, но вампира можно убить.

— Как?

Он тихо рассмеялся.

— Ты же не рассчитываешь, что я отвечу тебе на этот вопрос?

— Почему бы и нет?

— Ты забыла о моей врожденной осторожности.

— Что ж, прекрасно! — кивнула Анна. И, развернувшись, прошла в центр комнаты. Нисколько не смущаясь, она низко наклонилась, открыв взгляду графа свою потрясающе сексуальную попку. Сняв туфли, добавила: — Если собираешься стоять в коридоре всю ночь напролет, то лучше сразу выметайся. А мне ужасно хотелось сбросить эти адские орудия пытки. Уф!.. Весь вечер промучилась на этих чертовых каблуках, даже пальцев ног не чувствую.

— Проклятие… — пробормотал Цезарь. Эта очаровательная попка казалась самой привлекательной из всех наживок, которые когда-либо ему бросали. К тому же ему почти два века было отказано в роскоши желания, и он теперь готов был броситься в любую западню, пойти на любой риск — только бы отведать вкус этой женщины.