— Бред безумной террористки. — Надсадно взревел полковник. — Неужели вы не понимаете, она симулирует сумасшествие, чтобы избежать виселицы или пожизненной каторги.

— Но лучше пойти и самим взглянуть. — Предложил Бычков. — Специально обученные псы не скулят и не уходят, поджав хвосты без серьезных причин.

Действительный штатский советник (чин равный генерал-майору) Карташов агрессивно рыкнул:

— Вот именно разберемся! Пускай мерзкая убийца ведет нас туда!

— Пожалуйста, не надо! — С истеричной горячностью возразила Виктория и, неженской силой оторвал руки атлетически сложенного полицейского сержанта, и оттолкнула его так, что-то едва устоял на ногах. Девчонка орала, топала ножками, и пускала слезы. — Ничто не сможет заставить меня ступить на ту тропу.

— Госпожа Виктория де Тараканова. — Голос Карташова стал медовым, но не утратил ехидства и твердости. — В вашем роду течет даже кровь царского дома Романовых, и не пристало столь знатной по происхождению особе впадать в панику из-за какого-то признака. Вы пойдете с нами, или мы поволочем вас силой.

Полицейский полковник крепкой рукой попридержал стража полиции бросившего, чтобы отомстить за позорящий его толчок на девушку и рассудительно добавил. — У нас двадцать первоклассных стволом. Любая попытка со стороны террористов вас отбить, обречена на провал.

Карташов оборвал дальнейшие пререкания:

— Нам долг велит проверить все, даже такую нелепицу, как призрак покойника. Ведите её подруги, если она не пойдет сама. Или, можете даже снять в нее эту железку. Жандарм быстрым профессиональным движение, отворил замочек оков и даже озорничая шлепнул девицу. Вероника казалась безучастной, неподвижно стояла, часто и тяжело дыша, в ней словно бездна неизъяснимого страха. Потом вдруг опустилась на колени в кресло и драматичным тоном произнесла:

— Нет, это выше моих сил! Признаюсь и каюсь! Ибо от карающей десницы Всевышнего Бога нет шансов скрыться… Хинштейна убила я!

Старший следователь Карташов в ответ лишь хихикнул, и его смешок был скорее похож на хрюканье наевшегося кабана:

— А кто в этом еще сомневался! Только поздно каяться, когда шейка в петле!

Бычков недоверчиво произнес:

— Галлюцинации, на фоне мук совести? Вообще-то бывает, но… Вряд ли ваши мысленные представления передались бы псам.

На мгновение в комнате опять стало очень тихо, уши различали даже тонюсенький писк комара в комнате, и цокот кузнечиков вне охотничьего домика. Признание Виктории никого не удивило, раз миллионеров в разных местах убито трое, то исполнительно должно быть не менее трех. А иного кандидата на роль третьего кроме талантливой, но изрядно помешенной поэтессы не находилось. Так что опять концы с концами удачно сходились. Колобков зло посмотрел на Викторию и провел ребром ладони по горлу, всем видом говоря — раскаяние безнадежно запоздало!

В тишине прозвучал робкий, ласковый, словно бархатный голосочек Алисы:

— Вы запланировали убийство заранее или действовали спонтанно?

Судя по всему вопрос, оказался для Виктории неожиданным, и она несколько растеряно ответила:

— Я не совсем уверена в своих планах… Возможно, поначалу надеялась на призрачный в данном случае шанс достичь соглашения мирным путем. — Запинаясь, произнесла Виктория, нервно кусая себе губы. — Полагаю, когда надежды решить дело мировой провалились, то шторм безумной ярости захлестнул меня с головой. Старик вел себя очень нагло, называл меня столь гнусными словами, что я не хочу даже мысленно вспоминать подобную мерзость. Он видимо и в самом деле считал меня, сей потомок мелкого лавочника, ниже навозного червя, несмотря на то, что мой род настывает более тысячи лет славной истории.