Ему показалось, что все трое облегченно вздохнули, выслушав этот приговор. Тень сожаления промелькнула на лице царицы, потом она, соединив ладони перед грудью, кивнула головой:

    – Да будет так! Царь не спорит с богами… Теперь идите и вкусите отдых. Ты, мудрый Инени, и ты, Сенмут… Я хочу поговорить с провидцем.

    Когда брат и жрец вышли, Семен опустился на пол у кресла, обнял ее колени и прижался к ним щекой. Ладонь царицы коснулась его волос, с бережной лаской скользнула по щеке, и он понял, что Меруити снова рядом. Пальцы, которые он целовал, струили прохладу, покой и нежность.

    – Ты говоришь, что его нельзя убивать, – послышался тихий голос, – и я принимаю твое решение. Но… – пальцы ее дрогнули, – боюсь, мой любимый, мы пожалеем об этом… через десять или двадцать лет… Придет пора раскаяться в своем милосердии.

    – Верь мне, – шепнул Семен, – верь и помни о сказанном тобой. – Он поднял голову, всмотрелся в ее бездонные глаза и медленно произнес: – Я должен быть рядом, так, чтоб уши мои слышали шепот твоих губ, чтобы твоя рука меня охраняла, а разум – направлял… И вот я – рядом! И говорю, что дело не в сожалениях, не в милосердии, а в том, чтобы будущее осталось неизменным – таким, каким его видят боги и позволяют иногда увидеть мне. Этот мальчик, почти чужеземец по крови, дикарь, как вы его называете… он… он принесет много горя людям… Но одна из твоих дочерей станет его супругой, и род отца твоего продлится. Ты ведь не хочешь, чтобы он закончился на тебе?

    Она кивнула.

    – Нет. Дочери мои малы, и рано думать об их супружестве. А я… Я еще молода и, возможно, могла бы найти кого-то из знатных семеров с каплей царской крови, кого-нибудь вроде покойного Софры, чтобы родить наследника… Но не хочу! – Руки ее обхватили шею Семена. – Не хочу!

    – Ты даришь меня радостью, Меруити. – Он помолчал и спросил: – Что будет с ним? Не через десять или двадцать лет, а в ближайшие годы? Как ты поступишь?

    Лоб ее пересекла морщинка.

    – Я прикажу, чтобы его воспитали как царя и чтобы он жил, ни в чем не испытывая недостатка, как царский наследник. Но не здесь, в Уасете, не в Мен-Нофре или других великих городах… в каком-нибудь другом месте, где не найдется у него сторонников… в святилище Птаха, что за Южным Оном… Уединенный храм, место близкое и почти безлюдное. Инени присмотрит за ним.

    И Рихмер, добавил про себя Семен. В этом уединенном храме сторонников, может, и не найдется, а вот пара-другая соглядатаев – наверняка!

    – Верно ли я решила? – Меруити склонилась над ним.

    – Верно, моя прекрасная царица. Довольно крови!

    Она улыбнулась, будто сбрасывая с плеч непомерную тяжесть.

    – Ты прав, довольно крови… Не будем гневить Амона и Хатор, ибо они даровали мне больше, чем я просила – трон, и власть, и счастье любви… Так стоит ли отнимать последнее у мальчишки? Его жизнь?

    – Не стоит, – сказал Семен, целуя ее руки.

    Часть III

    Год пятый. Страна Пиом, оазис Уит-Мехе

    Он, знавший столь многое, был не в силах объяснить, как очутился в Та-Кем, в благословенной долине Хапи. Когда я спрашивал его об этом, он погружался в глубокую задумчивость, а после говорил, что объяснение есть, однако не у него.