— Ты нужна Раладану. Он…

— Хорошо, — прервала она его. — Это пока неважно. Только вечером… или утром…

Теперь уже он прервал ее:

— Неважно? Что неважно?

— Все. Сейчас я должна накормить суку.

Она рассмеялась и неожиданно начала дрожать, словно в лихорадке или от пронизывающего холода.

Вскоре все прошло.

— Что с тобой?

— Что, что… Я должна накормить суку, — повторила она. — Поможешь?

Она оторвала взгляд от отражения в воде и посмотрела ему в глаза.

— Я? Чем я должен тебе помочь?

Она снова затряслась, словно в новом припадке болезни, скорчилась, будто от боли, а потом начала смеяться — негромко, чувственно, отрывисто. Под рубашкой остро обозначились соски затвердевших грудей.

— Она бьет… и ластится. Грозит и обещает… Я должна ее накормить, — невнятно пробормотала она, сотрясаясь от новой дрожи.

У нее стучали зубы. И опять все прошло.

— Как мне тебе помочь?

Она рассказала.

Он не дал ей закончить.

— Ты, похоже, с ума сошла, сестрица. Я в этом участвовать не буду.

— Но… почему? — спросила она. — Ведь ты же обо всем знал. И знаешь.

— Но я не стану в этом участвовать. Делай что хочешь, а я возвращаюсь на «Колыбель», только сперва договорюсь с Мевевом. Мы едем в Роллайну или нет?

— Завтра утром.

— Хорошо. Лошади отдохнут.

— Если ты сейчас уйдешь, — тихо сказала она, — то тебе незачем возвращаться.

Остановившись, он вернулся, присел и заглянул ей в лицо. На этот раз, однако, она не подняла взгляд, продолжая смотреть на отражение в воде.

— Ты с ума сошла, Рида?

— Нет. Только мне надоело слушать, что «я не буду в этом участвовать» или «держи меня от этого подальше», — спокойно объяснила она, снова вздрагивая. — Если подальше… значит, подальше.

Ее опять затрясло, и она снова начала смеяться.

— Лучше останься… — проговорила она, откидываясь на спину с зажатой между бедер рукой, трясясь как от смеха, так и от постоянно возвращающейся дрожи. — Если ты сейчас уйдешь… то не возвращайся… А-а-а! — вскрикнула она от боли. — Неллс!

Комендант Гарды шагал к ней через поляну.

Дыхание ее было глубоким и неровным. Она снова успокоилась.

— Я была пьяная, не заметила… — бессвязно пробормотала она, глядя в небо и прижимая ладонь ко лбу. — Нужно было накормить ее еще вчера… А теперь, если я ей не дам, она возьмет сама. Я что, должна перебить своих парней? Твоих? Никого другого здесь нет. Я все сделаю по-своему, она не будет мной командовать… Неллс! Э-эй! — Она коротко рассмеялась, поскольку в то же мгновение комендант Гарды схватил ее за волосы.

— Не смей уходить, — сказала она Китару.

Неллс посмотрел на капитана «Колыбели», словно о чем-то спрашивая, о чем-то предупреждая… А может, просто смотрел. Неожиданно дернув за волосы, он поволок вопящую капитаншу, которая схватила его за запястья, чтобы уменьшить вес волочащегося по земле тела. Весивший как две Риди, Неллс не слишком утруждался, направляясь к середине поляны, где ревела песни многочисленная группа матросов.

— Представление от мамочки, сынки!

К ним уже бежали головорезы из Гарды. Двое, трое, пятеро — похоже, все, кто был в лагере. Брыкающаяся и вопящая во все горло девушка вызвала некоторый интерес среди матросов, который перешел в шумное оживление, когда ее узнали.