Она спокойно ответила:

— Больше ничем мой ум не занят.

— Я подумал, что это оттого, что вы наслаждаетесь ролью королевы, раздавая призы и принимая знаки уважения как должное.

Прежде чем ответить, она сжала губы.

— Вы оскорбляете меня, но теперь я вижу, что вы за человек.

— Ну и что же из этого следует?

— Вы решили не любить меня, видеть во мне никчемную негодяйку.

— Если я не прав, постарайтесь убедить меня в обратном.

— Я не могу сделать этого, — сказала она, решительно вскинув голову. — Можете думать обо мне все, что вам заблагорассудится.

— Предположим, я думаю, что вы самая желанная женщина, которую я когда-либо встречал.

— И что из этого? — Она вскинула на него взгляд, затем опустила ресницы. — Я подозреваю вас в попытке заставить меня выполнять вашу волю нечестными средствами. Но это бесполезно.

— Вы, должно быть, правы, — усмехнувшись, сказал он, — а может, и нет. А вы об этом уже подумывали?

— Я хотела бы напомнить вам, что…

— Да, я знаю, вы замужняя женщина, — закончил он за нее, сделав нетерпеливый жест. — А как же тогда позволите понимать рассуждения того, кто так легко говорит о любовниках и их леди?

— Я рассуждала об этом только теоретически. Вы должны это знать. — Его скептический взгляд разозлил ее.

— Ну и что? А где воображение, где фантазия? Не ждите, что я поверю вам, тем более, что ваш муж намного старше вас.

— Жиль к этому никакого отношения не имеет.

— Разве? — Он покачал головой, глаза его потемнели. — А почему он не должен иметь к этому отношения?

Она глубоко вздохнула, но спокойствия, которого она искала в себе, не наступало. Сквозь зубы она процедила:

— Мои отношения с мужем не должны беспокоить вас. Вы меня очень обяжете, если не будете больше касаться этого.

— Нет? — спросил он как бы не ее, а себя и сделал неопределенное движение широкими плечами, словно отгоняя неприятные мысли. — Возможно, не буду, если вы познакомите меня с чем-либо, представляющим больший интерес.

— О! — сказала она, сверкнув глазами. — Мы можем совсем прекратить разговаривать.

— Это будет означать, что мы поссорились, а я уверен, что вы бы не хотели этого. Люди, которые ссорятся на людях — или враги, или любовники.

— Тогда давайте будем врагами.

Кэтрин подумала, что ее слова имели слишком уж откровенный оттенок, что нельзя было отнести к хорошим манерам, но отречься от них уже было невозможно.

По его нахмуренному благородному лицу было видно, что эта встреча не принесла Ровану удовлетворения.

Наступившее утро было не слишком удачным для состязаний по стрельбе из лука. Голубовато-серое темное небо обещало дождь. По небу бродили грязноватые облака, а сплошной туман искажал солнечный свет, делая видимость неопределенной. Легкий ветер, колыхавший парусиновую крышу трибуны и траву на шарообразной арене вносил некий беспорядок. Низко стелился дым от разожженных для барбекью костров. Запах дыма напоминал, что настоящая осень уже не за горами. Ночью стало немного прохладнее и ничто не мешало накинуть на плечи легкую кашемировую шаль.

Кэтрин вооружилась маленьким шифоновым шарфиком цвета слоновой кости — знаком ее сегодняшнего расположения. Сразу же после завтрака она подарила его Сэтчелу. Он, возможно, и станет чемпионом, так как, подобно индейцам, часто охотится на оленей с луком и стрелами.

Она даже не ожидала, что он будет настолько тронут этим жестом.