– Хорошо, я посмотрю, пан, и дам свой ответ, и ты отвезешь его воеводе, – успокоился Юрий.

Ляпунов еще раз поклонился и вышел. Свое дело он сделал…

***

Гетман Юрий развернул лист и стал читать вслух:

«Сей договор межу великим государем, царем и великим князем Московским и Всея Руси Алексеем Михайловичем и гетманом Украины Юрием Хмельницким права и вольности людей всякого звания на Украине подтверждает и оставляет в незыблемости, как было договорено межу Царем и Великим князем Алексеем Михайловичем и гетманом Богданом Хмельницким.

Такоже подтверждается, что всякие выборные суды казачьи и выборные городские должности должны и впредь отправляться свободно.

Но самого Гетмана, Войско Запорожское не избирает свободным выбором и только извещает царя о своем выборе, как то было закреплено прежним договором, а токмо подает великому государю три кандидатуры в гетманы, а государь великий своей волей из сих кандидатур избирает гетмана.

Гетман и войско Запорожское отныне не могут принимать посольства от иностранных государств. И иноземные государи могут сноситься только с великим государем Алексеем Михайловичем.

Гарнизоны и войска его царского величества отныне пребудут во всех крупных городах гетмана, для лучшей обороны и зашиты от врагов.

Казацкий реестр, что ранее определялся в 60 тысяч, отныне уменьшится до 40 тысяч».

Гетман отложил документ и посмотрел на хорунжего Яненченко.

– Что скажешь на это? Они требуют увеличить количество моих полков в войне, но сами же требуют сократить реестр. Как это понимать?

Яненченко был поражен тем, что услышал. Такого он совсем не ожидал. Да, он знал, что царь потребует увеличить количество московских войск в городах гетманщины, и был к тому готов. Но запрещение связываться с иными государствами и запрещение самим выбирать гетмана – это прямое нарушение прежнего договора!

Он долго молчал. Хмельницкий снова спросил его:

– Как это понимать, пан Иван?

– Понять их не столь сложно, пан гетман, – ответил хорунжий.

– Но что это такое?

– Это предательство, – прошептал хорунжий. – На такие условия твой отец Богдан никогда бы не пошел!

– Что? Ты сказал предательство?

– Да, предательство! Царь отныне станет выбирать гетмана. Его гарнизоны будут во всех Украинских городах и крепостях. И у нас отняли право на отношения с другими державами!

– Погоди, Иван. Царь не выбирает нам гетмана, но всего лишь утверждает его.

– Но при твоем отце Москва в выборы гетмана не вмешивалась вообще, Юрий!

Молодой Хмельницкий мало, что понимал в делах и совершенно не видел тех пружин, благодаря коим государственная машина работает. Это был не гениальный Богдан, и не умный Выговский. Вот и сейчас он растерялся и ждал, что Яненченко что-то ему посоветует.

– Но они потребуют от меня пойти на заключение такого договора. Так?

– Так, пан гетман. Не просто так именно тебя хотели видеть новым гетманом. Хитер царь Алексей и его советники. Но и мы не глупее. К тебе прибыл еще один посланец, Юрий. Я поначалу не хотел про него говорить. Но теперь самое время после такого письма.

– Кто такой? – спросил Хмельницкий.

– Полковник твоего отца Михаил Криса. Тот самый, что ушел к полякам и не согласился ставить подпись под договором с московским царем.

– Изменник? – спросил Юрий, так как сам слышал, как таким прозвищем некогда обозвал его гетман Богдан.

–Отчего ты называешь полковника Крису изменником? Не он один тогда в 1654 не пошел за Богданом. И он привез тебе привет и пожелания здоровья от польского короля.