— Покормите рабов Божьих, и пусть ступают восвояси по домам!

Я уже собирался убраться подальше, как снизу донесся голос:

— А трофеи? С обозом как?

— Можете забрать себе, как справедливую награду за вызволение полона.

Воины радостно взвыли, я же набрал высоту и направился в сторону Волги. Свысока я видел: на горизонте уже виднелась серебристая полоска реки. Но и необычная моя способность была дарована лишь на время, и оно, видимо, прошло. Высота стала падать, и я почти рухнул на берег.

Встав на колени, вознес молитву, отцепил крылья. Неплохую службу сослужил гусь. Немного свербело в душе, что пришлось поджарить воеводу, но жизнь и свобода полутора или двух сотен пленников того стоила.

Дальше пошел пешком — коня не было, а парить я уже не мог, хотя и понравилось очень. Хватит того, что видели вятские ратники и пленные. Хоть никто опознать не сможет. А что, неплохая вышла задумка, причем — экспромтом.

Дома Лена с радостью кинулась на шею. Однако, когда я разделся, огорчилась, увидев дырки на одежде — слава Богу, не на мне. Наконец-то я поел горяченького — так соскучился по хорошей домашней стряпне. За неспешной беседой у стола незаметно опустел кувшинчик вина. Потом, в постели, Лена попросила рассказать что-нибудь интересное, какую-нибудь сказку.

— Сказку? Нет, я расскажу тебе историю любви богатыря и красавицы.

— Ой, как интересно! — Елена в предвкушении чего-то необыкновенного захлопала в ладоши.

— Слышала ли ты когда-нибудь об Илье Муромце?

— Конечно, это же богатырь из села Карачарова, что под городом Муромом. Скоморохи на ярмарках часто про него былины поют — о подвигах его.

— Подвиги были, Лена, но все подвиги совершались во имя женщины.

И я начал свое повествование

— Итак, слушай. Тридцать лет и три года сидел Илья на печи, пока не явился к нему волхв Курьян, жрец скотьего бога Велеса. С детства не мог ходить Илья, немощен ножным недугом был. Дал волхв Илье силу богатырскую волшебным образом, и ноги Илье стали служить, как надобно — вот как у тебя и меня. И приказал Курьян Илье выкрасть у киевского князя Владимира золотую голову бычью — символ Велеса.

Надо сказать, что любил Илья девушку красы невиданной, именем Авдотья. Только сказать ей о своей любви не решался, стесняясь немощности.

Отправился Илья в Киев, а по дороге совершил свой первый подвиг. На Муромской дороге творил непотребства Соловей-разбойник. Был он главарем шайки разбойничьей. Сидел на дереве и, завидев путника, свистел особым образом, за что и заслужил свою кличку. Связал его Илья, повел за собою.

Пришел Илья в Киев, ко князю Владимиру, ведя в поводу связанного татя. Не стал казнить князь Соловья-разбойника, взял его в услужение. А Илью, прозванного Муромцем по месту рождения, принял князь в дружину. Чтобы войти к князю в доверие, совершал Илья подвиги — рубил половцев, оборонял заставы. Шибко боялись враги Илюшу,

Настал день, когда решился Илья выкрасть из княжеской сокровищницы золотую бычью голову, памятуя о наказе волхва, — иначе лишится силы богатырской, а паче всего — не сможет открыть свою любовь Авдотье. Сжигаемый же злобой и ненавистью к Илье, подглядел Соловей-разбойник за Ильей, стремглав помчался к князю, поднял тревогу.

Схватили воины Илью. Легко мог раскидать и порубать дружинников Илья, да не стал. Укорил его князь: «Я ли не сажал тебя, Илюша, одесную за стол! Я ли не славил тебя после походов за подвиги? Почто отплатил мне черной неблагодарностью?»

И велел князь бросить Илью Муромца в темницу и казнить наутро. Тем временем пришла в Киев искать своего любимого Авдотьюшка и узнала весть горестную, что ее любимый Илюшенька в порубе сидит, казни дожидаючись. Закручинилась девушка, не зная, как из беды Илью выручить, да появился жрец Велесов, волхв Курьяи, и обещал ей помочь, дать Илье еще больше силы богатырской.