Изменить размер шрифта - +
Хорошо? — крикнул в сторону удаляющейся черно-желтой спины Смертин.
   Алексей начал  
входить во вкус. Покровительство со стороны Полковника могло принести много приятных бонусов с бытовой, так сказать, стороны. Надо было им  
пользоваться, пока была возможность.
   — Попробую, — бросил уже почти с улицы блондин.
   Смертин вернулся к себе в комнату, которую больше никто не  
посмел запереть. Он в очередной раз оценил масштабность беспорядка, отшвырнул ногой в сторону несколько потрепанных учебников и устроился на целой  
горе книг. И Ленин тут был, и история КПСС, и даже «Мальчиш-Кибальчиш», которого теперь и в Интернете днем с огнем было не отыскать.
   Алексей  
осмотрелся. На ободранной стене вырос какой-то красненький пупырышек. Совсем мелкий. Стрингер потянулся было ладонью.
   — Не трогай! — предостерег  
его Рябой, лежавший на драном матрасе в углу. — Грибок может быть опасен.
   — Спасибо, — отдернул руку Смертин.
   — Я вот все думаю… — неожиданно  
начал Рябой.
   Алексей про себя облегченно вздохнул. Он еще утром искал тему для разговора, чтобы хоть как-то растормошить сталкера.
   — Сидишь так  
перед «мясорубкой» и размышляешь… — продолжал задумчиво Рябой. — Одно движение, и все. Труп. Живого места не останется. Но при этом всегда есть  
выбор. Обойти или податься назад. Фантазируешь, конечно… Точно знаешь, что есть выбор. А еще знаешь, что не прыгнешь, если, конечно, не самоубийца…  
Вот приставили баян к башке и сказали: «Щас сдохнешь». И нету выбора. Нет, хоть тресни. И каждая клеточка в тебе вопит. Сердце из груди так и  
рвется! Все! Щас нажмет! Тю-тю! А внутри так сжимается мерзко!
   Сталкер замолчал, а потом тоскливо посмотрел на Алексея. Во взгляде Рябого сквозили  
беспомощность и смирение. Будто сейчас здоровенный палач в колпаке ухватит его за ногу и потащит на эшафот, а он даже не пискнет.
   — Я домой  
хочу, — едва слышно сказал Рябой.
   Он медленно встал и сел на подоконник. Никакой мебели «монолитовцы» так и не принесли.
   — …Когда Петро увидел.  
Кровищу, глаза… Вещи отдали? — наконец обратил внимание на рюкзаки сталкер.
   — Нас отпускают, — кивнул Алексей.
   — Правда? — образованно спросил  
Рябой. — Мы же теперь знаем, где их база…
   — Тут дело одно есть, — замялся стрингер.
   Он увидел, с какой надеждой встрепенулся сталкер, и не  
хотел, чтобы тот опять расстроился и впал в состояние смертельно больного, в котором провел почти все утро.
   — Д-е-л-о, — тягуче просмаковал слово  
Рябой, уставившись в потолок.
   — Ну так что?
   — А?
   — Дело, говорю, — повторил Смертин.
   — Всегда есть какое-то д-е-л-о, — старательно вытягивал  
Рябой. — Всегда есть «но»… Ты вернешься, «но»… Ты разбогатеешь, «но». Ты выживешь, «но»… А можно без «но»?
   — Нет, — жестко ответил стрингер. — Ты  
же сам сказал, что видел их базу.
   — Не хочу я больше никаких дел. Хочу за Периметр. Навсегда… Есть один алкаш за стенкой, Айратом все кличут.
Быстрый переход