|
Ему было семнадцать лет, но он был настолько маленьким и тщедушным, что ему можно было дать пятнадцать, и все обращались с ним как с мальчиком. Он помогал мсье Леону делать закупки во второй половине дня, затем прыгал от машины к машине, подсовывая под "дворники" рекламные проспекты, прославляющие "Монико". Вечером и ночью до четырех утра, утопая в слишком большой для него униформе, он стоял перед входом, открывая дверцы автомобилей и сопровождая посетителей в кабаре. В данный момент он торчал у небольшого круглого отверстия, проделанного в двери, выходящей в зал. В него было видно, что там происходит. Селита пропустила начало, но совсем немного, судя по тому, что она услышала. Обе уборщицы продолжали работать. В центре помещения, освещенного дневным светом, стояла молоденькая девушка с перепуганным видом. Глядя на нее, никогда не подумаешь, что она может оказаться здесь, в кабаре. Она была бы уместнее в толпе любопытных, восхищающихся брачной церемонией. Мсье Леон, без пиджака, в рубашке с засученными рукавами, стоял, прислонившись к стойке, и внимательно разглядывал гостью тяжелым и медленным взглядом. - Кто тебя сюда прислал? - Никто, мсье. Я пришла сама. Эмиль слегка подтолкнул локтем Селиту, предлагая стать рядом с ним у отверстия в двери. Ее близость заметно волновала его. - Ты сказала, что из Бержерака? - Да, мсье. - Это в Бержераке ты услышала о "Монико"? - Нет. Я попала сюда к вам не сразу. Одета девушка была очень просто: скромное черное платье, красная шляпка и белые нитяные перчатки; в таких обычно ходят в церковь. - Расскажи подробнее. - Что я должна рассказать? - Где ты была, прежде чем добралась до нас. - Сначала в Тулузе, где есть кабаре "Голубая мельница". - Знаю. Ты там работала? - Нет. - Почему? Она замешкалась с ответом, покраснела, стала нервно вертеть в руках черную, покрытую лаком сумочку, которая казалась совсем новенькой и никак не вязалась с ее одеждой. - Они меня не приняли. - А ты не врешь, утверждая, что тебе девятнадцать лет? - Я могу показать документы. Пальцами, неловкими из-за лихорадочной поспешности, она с трудом открыла сумочку, к которой еще явно не привыкла, и протянула хозяину свое удостоверение личности. Мсье Леон прочел вполголоса: - Мадо Леруа, родилась тринадцатого мая... - Вот видите. - Вижу. Ну а после Тулузы? - Я села в поезд и отправилась в Марсель, где проработала одну неделю служанкой в баре. - В каком баре? - У Фредди. - Ты спала с Фредди? Эмиль снова толкнул локтем Селиту, ибо мсье Леон все больше смахивал на кота, играющего с мышью. - Как вы догадались? - Я знаю Фредди. А до того? - Что вы хотите сказать? - Сколько у тебя было мужчин? Чувствовалось, что она отвечает совершенно искренне: - Двое. |
