Я против всех своих привычек потупилась и запылала лицом, пусть никогда прежде не отличалась какой бы то ни было особенной стыдливостью. Обычное дитя своего поколение, которое может примерно себя вести, но не испытывает шока там, где хорошие девочки должны картинно падать без чувств или, по крайней мере, возмущенно и неодобрительно ахать.

И вот вся моя уверенность растаяла как лед под июльским солнцем.

Потому что Уильям Лестер каким-то практически сверхъестественным образом узнал, что мы с Каем были близки, и теперь он считает, будто именно из-за этого… однокурсник мне все или рассказывает или будет рассказывать.

— И что это за неловкая пауза? — с закономерным любопытством осведомилась Блэр Хартвик.

Я на мгновение подняла взгляд на бледную женщину рядом с собой и напоролась на ее любопытство как на нож.

— О, только не говорите, что Тайлер и…

Слушать дальше было просто невыносимо, но и не пришлось.

— Прошу прощения, детектив, но в Вессексе принято соблюдать определенные правила приличия, — осадил женщину Уильям Лестер с достоинством урожденного аристократа. И даже в первые мгновения вылетело из головы, что Лестер он вовсе не по крови и даже родился не в нашей стране.

Полицейская весела фыркнула.

— Совсем уже ассимилировался, — констатировала она, вероятно, подумав о том же, о чем и я. Каким бы ни бы Уильям Ласлоу до усыновления, теперь фамилия Лестер ему шла. — Ладно, не стану нагнетать… Но все-таки чем с вами делился мистер Тайлер? Возможно, кто-то стоит за ним. Или хотя бы рядом с ним.

Теперь меня буравили два взгляда — разглядывали разом и Уильям Лестер, и его странная знакомая из-за океана.

— Я все уже рассказывала. Декану и профессору Лестеру, — буркнула я, не слишком желая откровенничать с посторонней по сути женщине, которая вызывала сугубо оторопь, но никак не симпатию.

Блэр Хартвик рассмеялась, запрокинув голову.

— Не нужно держаться со мной так холодно. Я мало того, что близкая подруга миссис Валери Лестер, но и в каком-то смысле родня Лестерам в целом, — произнесла с иронией Блэр Хартвик, и поскольку Уильям Лестер отрицать не стал, я пришла к закономерному выводу, что так оно и есть.

Когда я вопросительно посмотрела на преподавателя, тот коротко кивнул, благословляя на откровенность.

— Ну, по-моему, Кай подозревает, что во всем виноват Мёрк и декан Лестер, — произнесла я. — Еще он считает, что декан Лестер привез из штатов монстра и использует.

Почему-то детектив Хартвик начала хохотать. У нее от смеха чуть не брызнули слезы из глаз.

— Использует! Это точно! Я бы даже сказала, эксплуатирует! — выдала в итоге женщина, и Уильям Лестер почему-то самую малость покраснел. — Припахал вообще ко всему. Ну, в этом есть определенный плюс: кто бы ни разболтал все эти замечательные истории, он знает не просто не все… он не знает ничего.

Лестер-младший с еле заметной улыбкой кивнул, соглашаясь с Блэр Хартвик.

— Вероятно, Эльзу Ласлоу он знал, но не очень хорошо и после ее смерти добрался до каких-то личных бумаг, и, прочитав их, сделал некие выводы. По большей части неверные.

Я пару секунд могла только беспомощно моргать. Череп уже начал жалобно потрескивать от переизбытка новой и откровенно шокирующей информации.

— То есть монстр действительно существует. И его создала ваша мать?! — еле слышно прошептала я.

На лицо Уильяма Лестера легла тень легкой досады.

— Моя мать — Валери Лестер, мисс Уорд. И только она. А Эльза Ласлоу… она просто создала монстра. Вот и все.

В этих словах наверняка имелся какой-то скрытый смысл, но я понять его была совершенно не способна.