— Эмс, ты меня просто поражаешь, — вздохнул как будто счастливый жених и поправил бутоньерку в петлице. Смотрел он исключительно за окно, и от меня отворачивался. Из этого довольно демонстративного поведения Кая можно было сделать вполне закономерный вывод: Лестеру идея обручиться со мной уже не казалась ему удачной. Но кто же даст передумать?

Я, быть может, тоже хотела бы передумать… Но и мне никто не даст. К тому же извечное женское тщеславие не позволило бы отказаться от законной добыче, которая попалась мне по собственной глупости.

По меткому заявлению Гарри, все девушки в университеты сдохнут от зависти.

— Нормальные девушки визжали бы от счастья, — продолжал петь себе хвалу новоявленный аристократ. — А прием в честь помолвки организовывала сама Индира Бхатия, между прочим. К ней записываются минимум за год. Причем знать, звезды и за бешеные деньги.

О да, знаменитая в высшем свете ректорская дочка сделала исключение для родственника и расстаралась для на с Каем на славу. Подозреваю, что помолвку кронпринцессы Аделаиды вряд ли праздновали более пышно, чем обручение двух студентов третьего курса.

Не отпраздновать помолвку было никак нельзя — насчет того, что гипс придется снять ради тренировок, Уилл не шутил, и уже спустя пару дней я демонстрировала всем желающим (которых было чересчур много) кольцо на самом компрометирующем пальце. То, что это не дешевый новодел со стекляшкой, понять мог даже круглый идиот. В общем, пришлось объясняться.

Когда я сообщила новости подругам, Гарри и Деб едва не выкинули меня из окна: Гарри — от обиды, что я все скрывала, Деб — от зависти.

Если раньше я еще сомневалась, какие чувства вызывают в душе Деборы мои успехи в личной жизни, теперь все стало совершенно ясно. Блондинка едва не зеленела. Ее расстраивал не только тот факт, что я в двадцать лет уже обручена, но и то, что Кай оказался неприлично богат. Подозреваю, останься он все тем же нищим иностранцем, Деб бы не так сильно страдала.

Рут не возмутилась, не обиделась… и ни капли не удивилась. Что еще больше укрепило меня в мысли, что Девенпорт знала все с самого начала.

— Я не знать и не звезда и чувствую себя… коровой на пуантах! — пожаловалась я, не ожидая, впрочем, не то что сочувствия, но хотя бы понимания от Кая.

Жених вздохнул еще горше, но на меня так и не посмотрел.

— Если бы по полям ходили коровы, в которых сто десять фунтов веса, сельское хозяйство отдало бы концы, — наставительно сообщил мне темный, а после примирительно поцеловал в висок. — Ты красавица всегда. А сегодня — особенно, так что пойдем уже добивать твоих подружек. К концу вечера Дебора наверняка повесится.

У Лестеров имелось множество достоинств, но к ним никогда не относилась скромность.

— Я не хочу! — воскликнула я, чувствуя как мелко дрожат коленки. — Там твоя мать!

Я так никогда никого и ничего не боялась как миз Зару Тайлер, которая породила на свет моего жениха. Она ведь наверняка будет меня рассматривать, оценивать, прикидывать, подхожу ли я ее единственному сыну, парню красивому, талантливому, а теперь еще и знатному.

Сама Зара не пожелала иметь дело с иностранной родней, оставшись при своем. Она искренне верила, что Лестеры — все до единого корыстные лицемерные мерзавцы. Однако эта убежденность в дурной природе вессекских аристократов не заставила женщину требовать от сына отречься от них.

Кай обронил между делом, что мать рассчитывает, будто он выкачает из Лестеров столько денег, сколько можно.

— Там и твоя мать, а также твой отец, — парировал Кай.