Я удостоилась острого как игла взгляда подруги, который заставил меня поежиться и задуматься о бегстве. Рут казалась всеведущей и это пугало. А особенно пугало то, что она никогда не задавала вопросов, как будто зная все наперед и так.

Не стала она ничего спрашивать и на этот раз, ни при всех, ни наедине.

То, что нельзя было узнать из официальных источников, я могла спросить у Уильяма Лестера. С ним вне тренировок общаться запросто, как с равным. Возможно, все дело было в том самом истинном возрасте, о котором сказал Кай.

Мой жених при разговоре присутствовал, хотя куда больше слов родственника его беспокоил гипс, скрывающий помолвочное кольцо.

— Дядя Френсис поговорил с миз Хэммил, — многозначительно сообщил Уилл. Его глаза плеснули диким желтым золотом.

Я уже достаточно успела вникнуть в дела Лестеров и Фелтонов, чтобы осознать — речь идет о Френсисе Фелтоне, предпринимателе, меценате и главное казначее двух семей. Именно на его деньги приехал в Вессекс Кай и именно на его деньги учился в университете Дуэйн Мёрк.

— А когда спрашивает дядя Френсис… — пугающе ласково продолжал Уильям Лестер. — Когда он спрашивает, люди становятся невероятно искренними.

Мы с Каем переглянулись, осознавая, что еще далеко не все знаем о Френсисе Фелтоне.

— Линда Хэммил рассказала совершенно все, — с огромным удовольствием сообщил молодой преподаватель. — Она заняла во Свонвэлли кабинет Эльзы Ласлоу и там случайно наткнулась на тайник. В нем хранился дневник предыдущей хозяйки.

Я уже успела уяснить, что Уильям никогда не станет звать матерью покойную миз Ласлоу.

— Разумеется, не ее рабочие записи — те сгорели вместе с домом. Насколько я понял, речь идет о личном дневнике, в котором лишь путаные личные переживания. Никакой конкретики. В дневнике Эльза Ласлоу упоминала обо мне, о том, как она использует меня, но вот то, что чудовище — и есть тот, кого весь мир знает как ее сын, не упоминалось. Линда Хэммил думала, что речь идет о некоем послушном орудии. И папа его просто забрал.

Рассказ становился все более захватывающим.

— То, что за смертью Эльзы Ласлоу стоит мой отец… Это, разумеется, было тайной, но многие подозревали. Так что Линда отправилась сюда и разведала ситуацию.

В словах Уилла звучала тень досады.

— И так ей попался я в лесу. Люблю иногда размять лапы. Все-таки в человеческом облике порой тесновато…

Лестер словно оправдывался. Да нет, он точно оправдывался за ночные прогулки.

— Первым ее планом было задействовать тебя, Кай. Но диверсант из тебя аховый. Да и быстро стало ясно, что ты под колпаком. Так что Хэммил решила вмешаться сама, пытаясь заставить папу избавиться от опасной игрушки. Когда запахло бы жареным, миз Хэммил предложила бы избавиться от чудовища. Она и представить не могла, что речь идет… обо мне.

Кай, который внимал каждому слову старшего родственника, в итоге не выдержал и расхохотался от всей души.

— Господи, спасибо… Теперь я могу с гордостью заявить, что звание главного идиота отошло не мне.

Уильям коротко улыбнулся.

— Да. Звание отходит не тебе. Тебе отходит девушка, — покивал он, а после посмотрел мне прямо в глаза, гипнотизируя словно удав кролика. — Эмма. Никого. Гипса. Не тренировке. Тренировка послезавтра.

В этот момент я поняла, что Лестеры — это источник большущих проблем…

Эпилог I want you (gone)

— Ненавижу тебя, — мрачно сообщила я Каю Лестеру и принялась остервенело крутить на пальце помолвочное кольцо. Которое все еще не снималось, что бы я с ним не делала. В моей душе понемногу начали зарождаться самые дурные подозрения.