– Деточка! Я и не знал, что ты к нам… приехала.

Амелия отскочила, вроде я ядовитый. У нас даже поцеловаться не вышло. Только прикоснуться губами успел. Такой вот облом из за тучного дядьки.

– Это директор музея, он очень добрый, – прошептала взбудораженная сообщница, пока мужчина поравнялся с нами.

– Я специально не собиралась, просто зашла, – залепетала невнятно.

– Хотела мне, своему парню, показать, где мама работала, – подсказал.

– Ну вот и отлично! У нас много интересных экспонатов. Постоянно экскурсии проводятся. Буду рад познакомиться с парнем Амелии.

Директор очень добродушно отнесся. Мне руку пожал, сообщницу обнял и достал для нее из кармана – шоколадку.

– Не стоило, – смутилась она.

– Для малышки нашей Аллочки у меня всегда есть в запасе, – улыбался директор. – Как только Пашу выпустят, пусть мама возвращается. Нам ее очень не хватает.

Мимо пронесся Евсей, притормаживая возле нас, глянул на шоколадку в руках Амелии.

– Вот! Бери пример с мужчины, Плат. – Подмигнул мне и дальше побежал от охранника.

– Я не знаю его, – открестился от брата.

Директор на Севу особо не обратил внимания, он больше общался с Амелией и заверял ее, что и не сомневался в том, что Паша не вор.

– Так вы уже в курсе про алиби?

– Ну да, мне Амелия вчера рассказала. Деточка, теперь ни о чем не волнуйся, все будет хорошо.

Расстались с директором и переглянулись.

– А что? Ты же сам сказал, можно, – опередила вопрос.

– Я и не забираю назад свои слова.

– Тогда держи обещание меня не трогать, как девушку! – обиженно выдала, как будто не меня обломали, а ее.

– Ну извини. Как парня тебя трогать тоже не смогу.

– Плат, ты понял, о чем я. Уже скоро мы не будем сообщниками.

Хотелось и мне в это верить, только я очень сомневался…

Глава 20

Амелия

Собираясь с утра на учебу, наткнулась на дядю в нашей квартире.

Мама металась по кухне, накормить своего бедного творческого брата. Он любит поныть, как не ценят его талант реставратора. Если послушать, то получится, что без дяди Леши всем шедеврам давно место на свалке. Только он творения оживил, он старался спасти, а получает, сколько самый обычный рабочий. Ну и лавры всяким гениям, а не нашему Леше.

– И это я крышку сундука реставрировал. Алла, ты помнишь, какой она стала? Три дня с ней долбался, а премии шиш!

– Помню помню, – мама замахала на него, успокаивая, – Блестела как медная кастрюля, аж в глазах рябило во время показов посетителям.

Посмеиваясь над Лешей, я приготовила себе чай и еле сдерживалась, когда он начал доказывать, что крышка блестеть не могла. Он же ее от ржавчины спас и налета, но стремился не портить вид старины.

– Дядя Леша, когда нибудь сундук найдется. Самое лучшее, что Пашу вот вот уже выпустят, – для меня так точно, пофиг на несметные сокровища.

– Адвокат пообещал, что вопрос пары дней, – мама улыбнулась мне.

– Раньше времени не радуйтесь! Вдруг что то еще там придумают, да мало ли, какие проблемы могут быть.

Дядя, как всегда, в своем репертуаре.

– Ну какие проблемы? Алиби же есть! – попыталась его убедить, чтобы не ворчал нам тут по нервам.

– Ага, знаю я эти алиби. Сегодня одно, завтра другое. У меня так приятеля ювелира донимали, так он еле вырвался. Сейчас в индейском племени живет, точит зубы аборигенам для ожерелий, и так он подальше от законов наших прячется. Вот ведь довели!

– По тем законам, стать съеденным, в случае чего, его разве не пугает?

Оставила маму с Лешей разбираться самим с участью ювелира и побежала на учебу.