Конечно, они не настаивают, но мысли Огавы и Конго частенько совпадают, а уж насчет Акиры они были уверены стопроцентно — дай тому возможность прирезать кого-нибудь легально, пусть в маске, но за деньги, то этот высокий очкарик обязательно согласится. Вовсе не потому, что кровожадный, или там сволочь, или так деньги любит, нет…

Согласится просто потому, что обожает экономить время. Больше всего на свете. А зашибить кучу денег, одновременно подравшись — против такого Акира Кирью просто не устоит!

— Предварительно я согласен, — проговорил, наконец, молодой Кирью, а затем пронзительно на них взглянул, — Какие ограничения по сумме, которой я могу участвовать?

«Ох», — только и пронеслось в голове сятейгаширы, — «А какие⁈ Оябун! Ты мне ничего не сказал!»

Кто его знает? Сейчас назовешь сумму покрупнее, а он возьмет и достанет! И что потом делать? Как в глаза старику смотреть⁈ Ну нафиг, аккуратнее, Огава! Аккуратнее!

— Предварительно, — попытался Огава принять солидный вид, — Десять миллионов. Но я уточню.

— Чем раньше, тем лучше, — кивнул человек, убивший сегодня беспомощного инвалида, — Мне нужно будет время на сбор денег.

Жирный лишь гулко сглотнул, ставя метафорическую точку в этих очень странных переговорах.

Глава 8

Дорога в ад

Человек, которого прозывают Хигу Годаэмон, жил в чем-то, напоминающем потрепанную жизнью автомастерскую. Напоминающем лишь потому, что вокруг логова чемпиона крутилось немало крепких парней, составляющих то ли его банду, то ли секту, я с первого взгляда не понял, но к охране своего кумира или босса они относились ревностно… в отличие от починки автомобилей. Задержав меня и мою спутницу, эти мрачные и настороженные парни пошли докладываться Годаэмону, вскоре вернувшись вместе с ним. Видимо, этот заслуженный боец не захотел, чтобы женщина со стороны видела, что творится в его берлоге.

— Знакомьтесь, — сухо произнес я, — Это Кумасита Оюки, преподаватель в старшей школе Аракава коу-коу-гакко. Она великодушно согласилась помочь вам, Годаэмон-сан.

— Великодушно, да? — хмыкнул чемпион подпольных боев, разглядывая напуганную толстенькую женщину, совершившую чересчур низкий поклон. Её трясло так, что мрачный здоровяк, представший перед нами в домашней одежде, пробурчал успокаивающе, — Вам ничего не грозит, Кумасита-сан. Мы гораздо добрее этого парня, а он гораздо хуже вас, как преподаватель, это я точно знаю. Знаете, что он сделал в свой первый день? Он швырнул стул мне в голову!

Несмотря на всё происходящее в жизни бедной учительницы (то есть, когда она вчера пришла домой и обнаружила у себя там некоего Акиру Кирью, решившего, что женщине пришло время платить по счетам), подобная новость о брошенном стуле заинтересовала Кумаситу достаточно, чтобы оживленно начавший болтать Годаэмон спокойно увлек её в сторону ближайшей забегаловки, оставив меня играть в гляделки с его подчиненными. Достав книгу, я прислонился спиной к ближайшему забору. Мне нужно было дождаться его возвращения.

Через час в кафе, вместо ушедшей домой Кумаситы, сидел перед чемпионом уже я.

— Да, она нам подойдет, — удовлетворенно выдохнул силач, попивающий пиво из банки, — Но мы с ней уговорились так, что ты теперь к ней даже не подходишь. Нормально?

— Если она больше не будет продавать сведения об учениках на сторону, то у меня к ней вопросов не возникнет, — кивнул я, дополнив, — Ну, либо мутить другие грязные дела в школе.