– Отсюда пешком.

Пристроив свой шлем рядом с его, она пошла за Диконом по улице к сетчатой ограде. Нахмурилась:

– Выглядит как свалка.

– Она и есть.

А вот это уже по-настоящему странно. Охотники в трущобах почти никогда не живут. Им достаточно платят за риск при поисках вампиров, чтобы не рисковать здоровьем на свалках.

– Каждому свое.

– У него есть хеллхаунд.

Она подумала, что ослышалась.

– Ты сказал «хеллхаунд»? Адский пес?

В голове затанцевали красные глаза, мигающие в серных парах. Потом завертелись вилы.

– Здоровенная черная тварь, которая может откусить тебе руку, если не так на нее посмотришь. Тимоти ее зовет «Люциферочка». – Он вытащил из кармана какой-то предмет. – Дротик с транквилизатором.

И он исчез. Если бы Сара не видела своими глазами, то не поверила бы, что можно так быстро двигаться.

Она догнала его. Они перелезли через забор, приземлились на той стороне бесшумно, по-охотничьи. Не было ни лая, ни рычания – ничего, что предупредило бы их о том, что они стали дичью: Люциферочка вылетела из темноты вихрем ярости. Сара инстинктивно пригнулась, тело собаки пронеслось над ней – навстречу молниеносно действующему транквилизатору в руке Дикона. Он не дал собаке упасть – подхватил мускулистое тело и бережно положил на землю.

– Что за нежность к этой собаке? – недоверчиво спросила Сара.

– А чем она тебе не нравится? – Дикон погладил дышащие бока собаки. – Она предана и сильна. Если мне придется ликвидировать Тимоти, она будет тосковать по хозяину.

– И ты возьмешь ее к себе? – Сара покачала головой. – И панихида по всем твоим шансам снова завести когда-нибудь девушку.

Он поднял голову, посмотрел своим внимательным взглядом:

– Ты не фанат собак?

– У нее клыки девятидюймовые. – Если и преувеличение, то небольшое. – Женщина должна чрезвычайно тебя любить, чтобы смириться с таким соперничеством. – Она кивнула в сторону дома, стоящего по ту сторону горы металлолома и бог еще знает чего.

– Пойдем. Транквилизатор недолго продержит Люси.

Люси?

Какое-то время занял поиск дороги через мусор, с проверкой на ловушки. И когда они добрались до развалины, которую Тимоти звал домом, не явилось открытием, что она пуста. Чуть повозившись, они взломали дверь и вошли, но ничего не увидели даже похожего на дымящийся ствол. То, что Тимоти не было дома, ничего не значило: охотники, как правило, обычного ритма суток не придерживаются.

Дикон вытащил что-то из кармана и налепил на подошвы всей обуви, которую нашел в доме.

– Передатчики, – сказал он ей. – Батарейки выдерживают около двух дней. Так что если за этот период произойдет убийство, а на нем будет обувь с жучками, можно будет проследить за его перемещениями.

– Кто в списке следующий?

Он ответил, когда они перелезли через забор – погладив по дороге Люси и подождав для проверки, что она оправилась от инъекции.

– Следующий – Шах Майур. Одиночка. Работу свою делает, но никаких контактов с другими охотниками не поддерживает.

– Кого-то мне это напоминает.

Дикон сделал вид, что не услышал, они сели на мотоцикл и поехали.

Сара, улыбаясь во весь рот, прижалась к жару его спины.

– А как он попал на твой радар?

– На него поступило пять жалоб в КЗВ.

Комитет Защиты Вампиров был создан для борьбы с жестокостью и предрассудками по отношению к вампирам. Дел в суде ему выигрывать не случалось – очень уж трудно представить вампира жертвой, когда перед тобой фотографии его окровавленной добычи, – но вонь комитет мог поднять серьезную.