Инкуб сердито посмотрел на меня и приказал есть. Я в ответ сказала ему, что быстрее умру от голода и жажды, чем ещё съем или выпью что то здесь. Моё заявление разозлило его, но он вышел из комнаты, не сказав ни слова. Мне было плевать, кто что скажет. После хитрой уловки Адама прошлой ночью, я не доверяла им и считала, что они снова накачают меня наркотиками. Что бы со мной ни случилось, я встречу это с чистым разумом.

Кто то тихо постучал в закрытую дверь, и я удивлённо подняла глаза. С тех пор как я оказалась здесь, никто не стучал, прежде чем войти.

Дверь приоткрылась, и мокс демоница боязливо вошла, закрывая за собой дверь. На этот раз она была одна, и она несла чехол с одеждой, перекинутый через руку, а в другой руке, судя по виду, косметичку. Она положила принесённое у подножья кровати и покорно склонила голову.

– Господин прислал меня помочь вам одеться к ужину, – тихо произнесла она, длинные белые волосы скрывали её лицо.

Я встала и села на кровать, натянув на себя одеяло. Я по прежнему была в нижнем белье, и без одежды чувствовала себя уязвимой, даже в компании этой скромной женщины.

– Скажи своему Господину, что я не голодна и останусь в своей тюремной камере.

Она подняла голову, и её глаза широко распахнулись.

– Вы должны пойти. Господин ожидает вас.

– Переживёт, – неприветливо ответила я. – У него достаточно девушек, если он нуждается в компаньонке для ужина.

– Но вы его особая гостья. Он долго ждал, пока вы присоединитесь к нему и отужинаете.

Я резко рассмеялась.

– Я не присоединилась к нему, я его узница. Так что, я пас.

Она заломила руки.

– Господин будет очень недоволен мной, если вы не пойдёте.

– С чего ему злиться на тебя? Я единственная, кто не хочет быть там.

– Он возложил ответственность на меня за заботу над вами. Если я подведу его, он накажет меня.

Меня накрыло чувство беспомощности. Желудок скрутило от мысли о том, что я появлюсь на ужине Адама, но я не могла позволить, чтобы его служанка была наказана из за меня. Мокс демоны были пассивными, а это означало, что их с лёгкостью порабощали и издевались над ними более агрессивные демоны. Она была точно такой же узницей, как и я.

– Как тебя зовут?

– Ри, миледи, – заикаясь, ответила она.

Я вздохнула.

– Хорошо, Ри. Начнём с того, что ты перестанешь называть меня миледи. Меня зовут Бет.

Титул, каким она меня называла, подразумевал отношения, в которых я никогда не буду с Адамом, неважно, что, по его мнению, произойдёт в будущем. Я раздражалась просто слыша, как она обращается ко мне этим титулом.

– Но Господин сказал…

Я подняла руку, обрывая её тираду.

– Бет, или я остаюсь здесь.

Она смиренно кивнула.

– Да… Бет.

– А теперь, не могла бы ты снять это с меня? – я скинула одеяло с закованной в цепь ноги. – Или я иду на этот ужин в платье с цепью?

Улыбка подёрнула её губы, и она вытащила маленький ключик из кармана её простого чёрного платья. Она поспешила к кровати, отомкнула хомут и бросила его на пол.

Я потёрла освобождённую лодыжку. Хомут не причинял мне боли, но его наличие унижало меня, и ставило меня в полную власть любого, кто входил в комнату. Я по прежнему была узницей без цепи, но уже не чувствовала себя такой уязвимой.

Ри подняла косметичку.

– Я могу вам помочь принять ванну?

– Нет. Я сама могу себя вымыть.

Я спустилась с кровати и взяла у неё косметичку, а потом заперлась в ванной комнате.