Внутри тускло освещённого кабинета за компьютерными станциями сидели два инкуба, комната была оборудована также как и наш командный центр. На стене перед ними висели мониторы, транслирующие прямой эфир с минимум двадцати видеокамер. Некоторые камеры показывали, что происходит внутри, другие же задний двор, подъездную дорогу и места за пределами логова.

– Выведи камеру четыре, запись двадцать минут назад, – приказал Адам.

– Да, Отец, – ответил один из инкубов.

Инкуб начал печатать на клавиатуре, и один из мониторов стал воспроизводить запись. На видео был внешний фасад открытой главной двери дома. Сначала ничего не происходило. Потом кто то вышел из дома.

Николас.

Я всхлипнула, увидев выходящего вслед за ним человека. Даже отсюда, я могла видеть на лице Криса переутомление и истощение. Я накрыла рот рукой, наблюдая, как он спускается по широким ступенькам. Я впитывала его образ, словно прошли уже многие недели с последнего раза, как я видела его, а не один день.

Монитор переключился на запись с другой камеры, и я увидела Николаса с Крисом, идущими к их мотоциклам. Они были не одни. Я увидела Джордан, Мейсона, Сару, Рауля, Шеймуса, Ниалла и… Рейчел. Ещё двое появились на записи… родители Криса.

– Нет, – прошептала я, когда Крис сел на мотоцикл. Он не мог уехать.

– Вход в это место находится на заднем дворе, и если ты не знаешь где искать, его практически невозможно обнаружить, – сказал Адам, пока я наблюдала, как Крис уезжает.

Слёзы потоком хлынули из глаз. Он был так близко, а я даже не знала. Слишком жестоко, чтобы вынести такое.

– Я не почувствовала его, – сказала я, растерявшись от шока. – Почему я не почувствовала его?

– Что ты хочешь сказать? – озадаченно спросил Адам.

Сквозь мутные глаза я уставилась на монитор, который минут назад показывал Криса.

– Наша связь. Я не почувствовала его через нашу связь, – мой голос надломился на последнем слове, и казалось весь мой мир начал рушиться вместе с ним. – Что это значило? Сила Адама ослабила мою связь с Крисом?

– У тебя связь с мужчиной, несмотря на то, что ты с ним не спаривалась? – любопытствуя, спросил Адам, явно не замечая разрывающую меня изнутри боль.

Я повернулась к нему.

– Он – моя пара, – заорала я. – Я люблю его, и что бы ты ни сделал, этого не изменить.

– Время меняет всё, – сказал он, не затронутый моей вспышкой гнева.

И в эту минуту я впервые по настоящему увидела бесчувственного, безжалостного монстра, который скрывался под приятной наружностью и шармом. Его лишь заботило красивое лицо за его столом и сосуд для будущих детей. И он причинит боль любому ради достижения желаемого.

Я опустила глаза, не в силах больше вынести взгляда на него.

– Я не очень хорошо себя чувствую. Пожалуйста, отведи меня в мою комнату.

– Тебе надо поесть, – нежно напомнил он, словно мы говорили о чём то столь пустяковым, как погода. – Тебе станет лучше, как только мы отужинаем.

Меньше всего мне хотелось возвращаться в ту комнату со всеми этими счастливыми, невинными девушками, лебезящими с мужчиной, который уже приговорил их к смерти.

– Я предпочла бы побыть одна.

Адам нетерпеливо выдохнул.

– Ты станешь моей парой, так что ты отужинаешь со мной сегодня и будешь ужинать каждый последующий вечер.

Я не ответила. Как и не отпрянула, когда он взял меня за руку и повёл обратно в гостиную комнату. Я была слишком оцепеневшей, чтобы что то чувствовать.

Я сидела рядом с Адамом во время ужина, а он улыбался и очаровывал всех остальных за столом.